Бывшая подружка оставалась одна комнате, пока Деррик соблазнял меня в другой. Именно Присцилла организовывала наши встречи и незаметно исчезала, пока мерзавец покрывал мое лицо поцелуями.
– Нам необходимо было выяснить, кто стоял за всем, и мы выяснили, когда королева сделала министром Адена Джексона.
Отец замолчал, а я думала, как легко он дал разбить мое сердце.
Раньше я считала: то, как поступил со мной Деррик, – ужасно. Но я справилась… Почти. Слова отца ранили в тысячу раз больнее. Предательство родного человека простить невозможно. Я отступала и отступала, пока спиной не уперлась в закрытую дверь.
– Самира, я понимаю, ты решила уехать, чтобы забыть Деррика. Но поверь, так было лучше. Ты исчезла с их глаз, а значит, тебе ничего не угрожало. Когда нашли труп девушки в Голстоне, я сразу попросил Варда лично поехать в городок и охранять тебя. Самира, я боялся за твою жизнь, – папа с отчаяньем продолжал говорить и приближаться ко мне.
– Прошу, – хрипло произнесла, подняв руку, – стой там. Ты не только помог разбить сердце твоей дочери. Ее размазали по стенке, а прежде изваляли в грязи. Где была твоя охрана, когда Деррик ласковыми речами приручал к себе? Думаешь, Присцилла бы вмешалась? Да ей было плевать. Всем было плевать! Даже тебе, папочка.
Мой голос становился все тоньше и громче. Пусть узнает, как низко пала его дочь из-за него. И я говорила, говорила. Поток слов невозможно было остановить. Стало легче? Нет, я ощущала себя еще отвратнее, а когда поняла, что стоявший за дверью оборотень все прекрасно слышал, разрыдалась. Я решила, что вполне могла претендовать на роль возлюбленной. Считала, что Вард оказывал мне особые знаки внимания. После сегодняшнего волк вряд ли взглянет в мою сторону: зачем ему пачкаться в грязи?
Отец обнял меня, я попыталась вырваться, но попытки оказались тщетны. Он крепко держал меня. Шептал лишь одно:
– Прости. Самира, я не смог защитить свою дочь. Не смог уберечь ее от зла.
– Ты сам столкнул меня в пропасть, – обвинила отца и едко заметила: – Лучший аналитик инквизиции оказался худшим отцом. Лично подложил дочь под Деррика, лишь бы узнать, кто интересовался его секретными записями. Неужели за все три года ты не мог догадаться, почему я не желала возвращаться и видеть вас? Мне было стыдно. Стыдно, понимаешь?!
– Я убью его. Выйду отсюда и убью его! – жестко, как отрезал, рявкнул отец.
– Уже поздно, моя жизнь растоптана. Я мечтала работать в инквизиции, теперь не хочу. Вернусь в Голстон и продолжу свою одинокую жизнь. Пусть Эммет радует тебя внуками. Отпусти меня. Отпусти! – воскликнула резко.
Что-то в моем голосе заставило отца послушаться. Слез больше не было. Я выплакала их все за три года.
– Все, что от меня требуется для расследования, я готова выполнить, но, когда все закончится, я уеду.
– Хорошо, дочка.
Отец склонил голову, опустил руки, признав поражение. Сегодня он потерял дочь. Снова. Теперь – навсегда.
6. ГЛАВА 6
Вард
Оборотню не нужен был фонарь: он прекрасно видел в темноте. Вард велел капитану Лоренсу отойти в конец коридора и ждать его знака, когда можно вернуться. Сам волк не собирался подслушивать разговор отца и дочери, но когда услышал, как горько плакала Самира, то чуть не ворвался в камеру. Остановили ее слова: «Ты не только помог разбить сердце твоей дочери. Ее размазали по стенке, а прежде изваляли в грязи».
