Я убираю ружье в другую руку и тяну из ножен меч, если придется добивать. Отрубить голову это самый верный способ навсегда избавиться от чудовища.
– Я долго ни с кем не разговаривала… – произносит бестия и перестает играть, едва я приближаюсь ближе.
Убирает руки с клавиш и кладет на колени.
– Красивая мелодия, – хриплым голосом произношу я, пытаясь успокоить жертву перед смертью.
– Мать научила меня играть ее, – выдыхает она. – Зачем ты пришел сюда, странник?
– Я пришел убить тебя, – прямо отвечаю я, поднимая левую руку, чтобы навести ружье.
– Хм. Что я сделала? – наивно спрашивает она.
– Убила всех этих существ, – я указал головой в сторону потолка, как будто кутанница сидела ко мне лицом.
– Как тебя зовут?
– Кайлан.
– Я действительно убила их, Кайлан. Это правда. Но только потому, что они залезли на чужую территорию. Справедливо ли убивать пауков, в чьи сети назойливые мухи попали сами?
От смердящего запаха я набрал в рот слюни и сплюнул.
– Может ты и паук, но они точно не мухи, – процедил я и оглянулся.
Четко слышу еще одно сердцебиение. Не такое как обычные. У нее кто-то есть в заложниках?
– Кого ты прячешь?
Бестия усмехнулась.
– Я и забыла, что вы можете слышать, как бьются сердца. – ответила она и, кажется, улыбнулась. – Последний скиталец, с которым я встречалась именно так и отыскал меня.
– Ты жива. Стало быть, один из висящих на потолке – купидон, который однажды приходил по твою душу?
Во мне начала просыпаться злость. Жизнь каждого скитальца в свете последних событий была на вес золота. А эта тварь просто взяла и убила его. Безжалостно. Хладнокровно.
– Дак кого ты прячешь, кутанница? – спросил я.
– Один орк. Он забрел сюда, чтобы помочь. Не понял, что это было предупреждение для всех остальных, кроме скитальцев. Теперь его участь решена.
– Предупреждение? Дак это ты сама написала объявление, там, внизу?
– А кто же еще? – она погладила чучело кошки, сидящей на фортепиано.
Она заманила нас сюда, Кай. Настоящие жертвы это мы с тобой…
Я бросил взгляд на потолок и только сейчас стал различать черты, висящих в паутине людей и нелюдей. Вернее, их вещей. Мечи, арбалеты. Это все были мертвые скитальцы! Эта тварь охотится на таких как я! Но зачем ей это? Это же риск для жизни. Проще сидеть в своем логове и жрать гражданских по одному.
– Зачем… – в горле пересохло, и я не успел договорить.
– Зачем мне все это?
Кутанница наконец повернулась на своем круглом стуле для пианино. Если на затылке бестии были вполне привычные эльфийские уши, то лицо изуродовано паучьими глазами. Пасть с широким ртом и потрескавшимися синими губами закрыта, но я знаю, что, когда она разинет ее, я увижу рассыпь острых зубов. Я уже видел подобное на картинке в глоссарии.
– Какой дурак полезет на холм в заброшенный замок в наши времена? Только скиталец, жаждущий помочь всем и каждому способен на это, – она ухмыльнулась, и я наконец увидел эту дьявольскую улыбку вживую. – Таким образом я могу играть свои любимые мелодии вечно, а еда сама будет приходит в мой дом.
Я сглотнул. Если столько обученных скитальцев полегло в этом месте, то мои шансы не высоки. Елки-палки!
– А орк? Ты сказала, что недавно к тебе забрел орк?
– Этот Дидло словно ребенок…
Дидло?! Вот почему сердцебиение, которое я слышу так отличается от обычных! Хаша рассказывала потом, что его сердце искусственное. И где он? Вдвоем у нас шансов больше.
