– Я нормально отношусь к кошкам, равно как и к другим живым существам, – раздраженно ответил Птицелов. – Кроме того, птиц едят все – другие птицы, люди, а в море даже рыбы, я сам видел, как акула проглотила чайку, севшую на воду.
– Море, – завороженно прошептала я. Границы моего крошечного мирка снова раздвинулись – удивительное и пугающее чувство.
Мы ели печеные яблоки и молчали. Я не знала, что сказать, и боялась спугнуть Птицелова. Наконец, он сам нарушил молчание.
– Вкусно, – сказал он, и мне послышалось удивление в его голосе. Пристальный взгляд смущал, но мне ли упрекать Птицелова в привычке пялиться на людей. – Ты видела море. Знаешь, что такое корица. И не покидала богом забытую деревеньку последний десяток лет. Что-то здесь не так.
– Плевать на корицу! – вырвалось у меня вдруг. – Кофе и чай – вот о чём я не могу поговорить с местными. Растения, прогоняющие сон и усталость, вселяющие бодрость в уставшее тело! Аромат кофе невозможно забыть, сколько бы лет ни прошло.
На лице Птицелова я увидела мальчишеский восторг, он мгновенно показался моложе того сурового молчаливого мужчины, что вошёл в мой дом.
– Умеешь удивить, Яга! Кофе, значит? Какие ещё заморские диковины не дают тебе покоя?
Мы говорили обо всём на свете. Без умолку, поправляя и перебивая друг друга, прыгая с темы на тему, точно оголодавшие люди перед накрытым столом с яствами. Делали глоток горячего питья, если пересыхало в горле, и говорили снова. О чернокожих людях и странных азиатских обычаях. О вечнозеленых лесах Индии. О китах, которые вовсе не едят людей и вообще не едят ничего крупнее крошечной креветки. Я узнала, где зимуют разные птицы – и изумилась расстояниям, которые они преодолевают дважды в год. А потом солнце стало клониться к горизонту.
Птицелов встал и на этот раз поклонился как следует – а не просто обозначил движение по привычке.
– Это было хорошо, – сказал он. – Что тебе принести в дар, Яга?
Я пожала плечами, чувствуя странную усталость, будто не языком чесала, а мешки ворочала.
– У меня уже есть корица. Ценное растение. Ничего не нужно.
– Но я хочу прийти снова. У меня ещё остались вопросы. Ты отвлекла меня пустой болтовней, – Птицелов сказал это беззлобно, его глаза всё еще сверкали, с живым интересом оглядывая меня с головы до ног.
– Кто бы говорил про болтовню! – я уперла руки в бока и склонила голову набок. – Да у меня завтра голоса не будет как пить-дать. Как я буду с кошками разговаривать?! – сказала и сама хихикнула.
Птицелов кивнул, снова став серьёзным:
– Я давно не беседовал с кем-то так долго.
– Если бы ты побольше молчал обо всём, что знаешь, люди бы не боялись тебя, – с упреком произнесла я, до сих пор не простив ему мнимую слежку за мной и моим домом. Сухие тонкие губы мужчины сжались, а потом он произнес надрывно:
– Зрячий среди слепых! Он тоже должен молчать, чтоб не убили из зависти и страха?
– А нет? – грубо ответила я. – Вовремя рот закрыть – не мужское умение, понимаю! Хотя, знаешь, нет, не понимаю.
Птицелов усмехнулся.
– Я приду через семь дней, Яга. Вопрос за вопрос, помнишь наш уговор?
– Поесть принеси, – вариант не пускать такого гостя не рассматривался. – Вкусного чего-нибудь. Тогда и поговорим.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
