– Доброе утро! – наблюдая за моими манипуляциями, произнес вежливый цыпленок.
– И тебе доброе утро, глюк! – зевнув, произнесла я и направилась обратно в кровать, размышляя, чего я с вечера наелась, что мерещится всякое.
В этот момент желудок возмущенно заворчал, говоря, что он, вообще-то, еды не видел давно, а глюк обиженно произнес:
– Что в твоём мире означает глюк? Ты меня уже второй раз так называешь!
И тут я вспомнила вчерашний день, свой сон, в котором грелась объятиях жениха и общалась с родителями. Сном оказались они, а вот Хойхо и другой мир реальностью.
Всхлипнула от жалости к себе.
– Эй, ты чего? – всполошился киви.
– Я была дома, с мамой, папой, готовилась к свадьбе, – на последнем слове голос совсем сорвался, и я разрыдалась.
Было ужасно больно и обидно из-за вселенской несправедливости! За что так со мной? Почему моя жизнь оказалась такой короткой. Как произошло, что она оборвалась на самом пике, когда я получила образование и собиралась замуж. Впереди было столько планов, идей, мечт, и разом все рухнуло и перевернулось с ног на голову. Теперь я непонятно где и работаю зубной феей для животных.
Хочу домой, в привычный мир к родителям, братьям, сестре, к Никите и уж точно не желаю лечить зубы нетопырям.
– Ну, тише, тише, – запрыгнув ко мне на плечо и поглаживая крылом, успокаивающе шептал Хойхо.
– А ты… я решила, что снишься, а оказалось, сон — это они, – чуть успокоившись, проговорила я.
– Сожалею, хотел бы сказать, что всего лишь сон, но увы, это будет ложь! – поддержал меня киви.
– Спасибо! – кисло улыбнулась в ответ.
– Ну, раз сырость разводить прекратили, пора браться за работу! – воодушевленный тем, что я быстро успокоилась, произнес помощник и, потирая крыльями, добавил, – У нас там, наверное, уже очередь образовалась!
– Хочешь сказать, зуборвачный кабинет пользуется популярностью? – с сомнением протянула я.
– О, ещё какой! У нас же клиентов в полтора раза больше, чем население Олитеруса! А наша практика единственная! Сечешь?
– Не совсем, – нахмурились я. – Почему клиентов больше, чем населения столицы?
Из-за приезжих? – предположила я.
– Некогда рассказывать, потом поймёшь! – отмахнулся от меня Хойхо. – Все хватит валяться, опаздываем!
– Да встаю, я встаю! – нехотя поднялась.
Натянув единственные имеющиеся вещи, те самые, в которых перенеслась в империю, я сходила в умывальню. Она располагалась под лестницей и была общей для всех жильцов. Умылась, пригладила волосы и вернулась в комнату, где меня поджидал помощник.
– Хойхо, а где можно позавтракать? А то, кажется, последний раз ела в прошлой жизни, – произнесла я, и желудок подтвердил правдивость моих слов.
– Пошли, по дороге купим пирогов, и на месте перекусим, – засеменил киви к выходу.
– На что купим? У меня нет денег!
– А медный шильдик от Штефана? – напомнил помощник, о первом моем гонораре. – Пошли, быстрее!
На работу пришлось бежать, потому что мы значительно опаздывали, а в Олитерусе ценились пунктуальность и чужое время. Как и обещал Хойхо, мы купили пирогов у старушки-пирожницы.
– А мы точно не траванемся? – удалившись от местной предпринимательницы, поинтересовалась я. Всё-таки трущобы и их обитатели не внушали мне доверия, хотя старушка была опрятной, а от ее выпечки шел потрясающий аромат. Руки так и тянулись, схватить один пирожок, тем более что небольшую корзинку несла я. Но…
– Не трогай! В сухомятку и на ходу несварение себе заработаешь! – бдел вредный Хойхо.
