Я закрыла глаза:
— И с кем она тебе изменила?
— С кем изменила, того нет в живых. Её нужно было убить сразу, а я не смог. Потому что истинная пара привязывает. Род их такой… Кобели, да суки, её отец и её мать были такими, но она превзошла всех. Спала с братом, когда вышла за меня замуж уже была беременной. Я пребывал… Я не поверил! Она убила своего ребёнка ещё в утробе, а потом со своим братом… Как бы я в такое поверил! Это для оборотней-волков нереально. Оказалось, возможно всё. Её отец от моих клыков защитил. Видела огромную Бестию? Это её мать-сука. И ты… Тут ты появилась. Как знак, что нужно продолжить род. После этой истории на всё волчье племя упало проклятье. Женщины одна за другой заболевали, дети перестали рождаться или рождались сразу Бестиями. Оборотниц не осталось. Кланы поредели. Города остались в запустенье. Я вроде при жене, но без истинной пары остался.
— А люди?
— Люди не рождают оборотням потомство. Многие ушли к людям, но за триста лет никто из них не родил волчонка.
— Сколько?! — ахнула я и повернулась к нему. — Триста? Сколько тебе лет, Уар?
— Триста пятьдесят два года, — улыбнулся он, показав мне свои клыки. — И жил я в людском мире, ничего хорошего. Волки там слабеют.
— А мне двадцать пять! Фу! — я опять отвернулась от него. — Уар, а мы можем пожить в людском мире? Мне вот очень хочется домой.
— Не думаю, что тебя полезно вернуться.
Уже так хорошо говорил, что маячило развлечение в виде долгих посиделок. Хотя зачем мне оно?
— Ты колдун, — шептала я в его широкий рот, убирала пальцами от лица колючую бороду. Я не хотела секса.
Он поцеловал мою шею, спустился ниже.
— Еле живой, а туда же, — я с лёгкостью вывернулась из его ослабленных рук, вскочила с кровати. Он не настаивал, так и остался лежать на боку.
*****
Дождь пошёл. Я смотрела в маленькое оконце в купальне, за которым стеной ливень, возможно последний в этом году. Оттепель и сразу дождь.
Дальше зима.
Оделась в свой охотничий костюм, куртку застегнула. На шерстяные носки намотала мелкие шкурки, что нашла в чулане. Верёвками стянула крест на крест и жиром покрыла сверху, чтобы не мокли.
Ружьё с собой, патроны тоже. Нет, я не собиралась уходить на поиск реки, я кушать хотела. Зерна не осталось, муки тоже. Уар не вставал три дня. Он почти не ел, только пил «Волчий дух». Я тоже выпила пару раз, здоровой такой стала, такой бесстрашной, что вышла спокойно из дома на улицу. Щурилась от холодного дождя.
— Лада! — позвал меня Уар из дома.
— Недалеко, не бойся, не сколю, — раздражённо ответила я и закрыла дверь.
Он всё ждал, когда я расцвету и в любви ему признаюсь. Долго ждать придётся, я его так и не приняла.
Холодный дождь замочил куртку. Но я не ощущала холода. Кроме того, я ещё и видела отлично. Даже в темноте…
Я не просила превращать меня в животное!
Всеми силами подавляла свою волчицу, не давала ей вякать, забила её в подсознание. Я боялась стать оборотнем. Мне этого не было нужно. Многие вещи во мне появились, которыми люди не обладают. Ночное зрение, отличный слух, нюх. Самое неприятное, что я хотела мяса. То что хотела его сырым, пугало особенно. В зародыше задушила эту дрянь в себе. Теперь вся моя жизнь – борьба с низменными животными инстинктами.
Я знаю, что в дождь охота никакая, но в это время я не встречу Аглая, который вчера опять приходил и спрашивал через дверь, как поживаем. Думаю, он бы мог вскрыть дом уже давно, Уар не давал. Мой оборотень - колдун и сильнее Аглая. Перестала местных гопников бояться от этого. Но опасалась. Ружьё ружьём, а себя нужно беречь.
