– Простите, можно с вами познакомиться?
Она повернулась и увидела смутно знакомое лицо. Стоящего перед ней худощавого до тщедушности молодого человека с кудрявыми волосами, выкрашенными в розовый цвет, одетого в толстовку оверсайз, узкие брюки-дудочки и зеленые башмаки, похожие на клоунские, она точно видела в блогерской тусовке.
– Меня зовут Юлик Клипман, – представился молодой человек, и Сашка, не выдержав изумления, ойкнула.
Юлик был восходящей, точнее, уже взошедшей звездой интернета, заявляющей о себе как о будущем Спилберге. Юлик руководил детскими проектами в кино, и Сашка мимоходом подумала, что за такое знакомство ее тетка Натка продала бы душу, возможно вместе с телом в придачу.
– Очень приятно, Александра, – представилась она и обомлела, услышав следующую его фразу. Точнее, вопрос:
– Я могу сегодня пригласить тебя на ужин?
* * *
Сегодня после работы у Натки был намечен уход за собой. Маникюр она делала теперь у Варвары Мироновой, первой жены Виталия, с которой неожиданно для самой себя подружилась. Нет, Натка не забыла, сколько крови попортила бывшая и самому Виталию, и маме Лене, когда повелась на удочку международных мошенников и нацелилась отнять не только недвижимость Миронова, но и весь его бизнес[2].
Но Варвара действительно искренне раскаивалась в содеянном. Вот уже три месяца она работала мастером по маникюру и педикюру в одной из принадлежащих Миронову клиник, жила в доставшемся ей при разделе имущества загородном доме и робко пыталась наладить отношения если не с Мироновым и Леной, то хотя бы с Наткой.
Почему-то именно к ней и Таганцеву женщина прониклась особенной симпатией. Скорее всего, это произошло из-за Насти, которую они удочерили, забрав из детского дома. Варвара истово, болезненно мечтала о собственных детях. Не имея никакой личной жизни, она все чаще задумывалась о том, чтобы тоже усыновить ребенка, а потому опыт Натки и Кости впитывала жадно, периодически напрашиваясь к ним в гости.
Натку сначала смущало то обстоятельство, что она общается фактически с «врагом». В любой ситуации сама она должна была стоять на стороне Лены, а тут получается, привечала ее «обидчицу». Но Варвара сама, пусть и по глупости, ушла от Миронова много лет назад и вернуть его обратно не пыталась. Понимала, что это невозможно.
К Виталию и Лене Варвара относилась со сдержанным уважением, отведенные ей границы не пересекала, а собеседником неожиданно оказалась интересным. Натка с любопытством слушала ее рассказы о жизни в Америке, которая, как известно, страна контрастов, а также о российской глубинке, в которой родилась сама Варвара и где до сих пор жили ее родственники. Рассказывала она образно, с юмором, так что Натка слушала и ухохатывалась, впрочем, иногда в грустных местах даже пускала слезу.
Как-то быстро случилось так, что для косметических уходовых процедур Натка больше не ездила в салон, а, наоборот, Варвара приезжала к ней домой, чтобы заодно потетешкаться с Настеной. Натке было так удобно, да и Варя ей нравилась все больше, так что, немного подумав, она решила, что никакого предательства по отношению к Лене в этом нет. Правда, свое сближение с первой женой Виталия она на всякий случай особо не афишировала.
Сегодня они расположились на кухне, и, пока Варя колдовала над ее пальчиками, Натка взахлеб рассказывала о своем решении сделать из дочки кинозвезду. Разумеется, «американка» Варя идею восприняла с полным энтузиазмом.
