Единственным другим объяснением было то, что Джемма сама написала это… ну… этот критический разбор собственного варианта. Возможно ли, что ей самой не нравятся эти наброски и поэтому она его написала, бессознательно? Люди могут ходить во сне. Но мысль о возможности печатать во сне просто смехотворна, она это понимала. Ей очень нравились ее новые сцены для «Странной луны».
– Боже мой. – Она быстро оделась: ей необходимо было подышать свежим воздухом, выйти из этой комнаты; ей казалось, что номер осквернило чье-то вторжение.
Сбегая вниз по лестнице, Джемма поняла, что пребывание в зоне боевых действий помогло ей забыть о битве с Чарли. От друзей она слышала, что он теперь отчаянно пытается ее найти, но чувствовала себя в безопасности, потому что он понятия не имел, под каким именем она теперь живет. Чарли никогда не задавал ей вопросов ни о чем, касающемся ее семьи, не то что об имени матери, да его все это и не интересовало. Эта маленькая деталь еще раз подтвердила, что она правильно поступила, оставив его.
В вестибюле она обнаружила, что дверь все еще заперта, и это было странно, так как Иветта всегда отпирала ее ровно в семь часов. Из столовой до Джеммы донеслось шарканье ног и всхлипы. Войдя в столовую, где в обычный день уже подавали бы кофе со скудным завтраком, Джемма нашла Иветту лежащей на полу вниз лицом. Юная девушка стояла на коленях рядом с ней и тихо плакала, будто не хотела побеспокоить постояльцев.
– Она умерла. – Девушка посмотрела на Джемму, и та увидела на ее лице несколько глубоких порезов, в ее волосах застряли осколки стекла.
Только тогда Джемма поняла, что здесь произошло. От взрыва на Рю-дез-Эколь разбилось окно столовой, и осколки стекла влетели, подобно шрапнели, в комнату, где несколько секунд назад Иветта готовила им завтрак.
С жалостью Джемма увидела, что женщина достала еще одну баночку мармелада и держала ее в руке, когда ее сбило с ног. Судя по виду дочери, они были рядом друг с другом.
Джемма подбежала к телу Иветты и медленно перевернула ее. В Лос-Анджелесе она одно лето работала спасателем и знала основные приемы оказания первой помощи. Прислушавшись к дыханию, Джемма все-таки уловила тихий звук и нащупала слабый пульс.
– Нам нужно вызвать ей скорую помощь.
Обсыпанная мусором девушка медленно покачала головой.
– Невозможно.
– Автомобиль?
Девушка снова покачала головой.
– Улицы заблокированы.
Джемма вскочила, подбежала к двери, отперла ее и выбежала на улицу, где действительно увидела, что перевернутые тележки и автомобили загородили проезд. Ни одна скорая помощь сюда не доберется.
Времени у Иветты было мало, поэтому Джемма окинула взглядом улицу в поисках чего-то, что поможет ей доставить женщину к машине скорой помощи.
Заметив молодого человека, она помахала ему рукой и по-французски попросила: «Помогите».
Потом Джемма побежала через вестибюль и обыскала прачечную. В чулане рядом с лифтом она нашла простыни. Если нельзя добраться до скорой помощи, тогда ей придется донести Иветту туда, где смогут помочь. Джемма разостлала две простыни на полу, надеясь, что они выдержат, потом они вместе с молодым человеком положили неподвижное тело Иветты на них. Потом каждый взялся за концы, и они подняли ее, как на носилках. Прежде чем идти, Джемма проверила, есть ли у женщины пульс; он еще прощупывался, хоть и едва.
– Пойдем, – сказала Джемма дочери Иветты. Так как девушка не двинулась с места, Джемма поняла, что она и сама в шоке. – Как вас зовут? – спросила Джемма, опускаясь рядом с ней на колени. И начала легонько похлопывать ее по щекам, чтобы привести в чувство.
