***
Проверяющий был только один. Он представился как Элладий Александрович. Почему-то и он сам, и его имя, и захудалая машина, на которой он приехал, показались мне смутно знакомыми.
Это был мужчина средних лет с пронзительными тёмными глазами и тяжёлым взглядом. Его непослушные густые волосы торчали в разные стороны. Светлая клетчатая рубашка была небрежно расстёгнута на две верхние пуговицы. Поверх неё проверяющий накинул помятую кожаную куртку. Никакого соблюдения дресс-кода чиновников, вроде костюма, галстука, начищенных и блестящих туфлей или ботинок у него не наблюдалось. И, похоже, что только меня одну его внешний вид удивлял.
Но мне понравилось, как повёл себя с ним главврач. Саша ничуть не заискивал, не лебезил перед начальством, как обычно делает большинство людей в таких случаях. Он держался естественно, с достоинством, и разговаривал с проверяющим, как равный с равным.
Мне показалось, или… тот упорно сверлил меня взглядом? Проверяющий будто на глаз определил, что я симулянтка, но ничего не сказал и прошёл в кабинет главврача, изучать документацию. А я ещё долго всматривалась в номер его машины. И даже сочетание цифр казалось мне знакомым. Я зажмурилась, а затем отправилась в отделение стационара. Именно подслушивать под дверью я и намеревалась. Мне было страшно. Страшно, что проверяющий сразу заметит ошибку и потребует главврача исключить меня из медучреждения немедленно.
И мои догадки подтвердились. Двери были тонкими, и голоса хорошо прослушивались. Можно было даже различить слова.
– Что она здесь делает? Что здесь делает здоровая? Что вообще здесь, мать вашу, происходит?! – слышался негодующий голос Элладия Александровича.
Меня затрясло. Саша что-то культурно отвечал ему, не повышая голоса. Сквозь дверь я не могла разобрать слов.
– Мара, что ты…
– Тише! – шикнула я на подошедшего Арсения №2 и прислонила ухо к щели.
– Мара, пойдём…
– Заткнись!
– …А что вы, собственно, хотите? Ладно, я могу хоть с сегодняшнего дня оформить её санитаркой, – услышала я приглушённый голос Саши.
«Фух!» – облегчённо выдохнула я. Меня не собирались выгонять.
Проверяющий что-то тихо сказал, а затем снова повысил голос:
– Дело не только в ней! У вас одно нарушение на другом! Но эта девушка у вас в стационаре! Она, что, подопытная, или как украшение здесь у вас…
– Элладий Александрович, при всём уважении…
– У нас проблема. Кажется, мы друг друга недопоняли, Александр Юрьевич.
– Ну, поймите, допустим, я её выпишу сегодня-завтра, так она же в тот же день вернётся. Что мне её, с полицией отсюда выставлять?
– Если потребуется…
– Это же издевательство какое-то!
– Издевательство? Издевательство – держать здорового человека в лепрозории! Вы что, Александр Юрьевич, диссертацию пишете о механизмах и скорости заражения лепрой, а эта… Мая, тьфу, Мара, в качестве живого примера?
– Я много раз просил её уйти. Мы все просили, но у неё здесь парень, родной человек…
– Парень, значит…
Повисла пауза.
– А ну-ка, пойдёмте, посмотрим на этого парня.
Я не успела сориентироваться, как тут же по лбу меня ударила распахнувшаяся дверь. Взгляд Элладия метал молнии. Но Саша оставался невозмутим и спокоен.
– Что тут у нас? – разъярился проверяющий, поняв, что я подслушивала.
Арсений взял меня за руку и выдвинулся вперёд, как бы заслоняя собой.
– Безобразие! – прошипел Элладий и направился в палату Балдуина.
Я дёрнулась вслед, но Арсений №2 удержал меня.
