– Иди в кухню, сейчас переоденусь, приду, – отдала распоряжение Поля.
Кухня в доме Андреевых была такая же огромная, как у Зервасов. В принципе, планировки похожи, были когда-то идентичными, со временем каждая семья подогнала под свои нужды.
Чувствовал себя Костас здесь, как у родителей дома. Смело открыл холодильник, выудил съестное, быстро накрыл стол из того, чем были богаты хозяева: сырная нарезка, мясная, северная рыба – Лукьян привёз, – оливки, фрукты, овощи.
Покопался в морозильнике в поисках креветок, знал, что любит Поля, ожидаемо отыскал. Подумав, отрезал кусок мяса, бросил на сковородку, если в теле, едва ли в пятьдесят килограмм веса, с утра ничего не было, сочный стейк точно лишним не будет.
– Вау! – услышал за своей спиной.
– Я тут похозяйничал. Ничего? – для проформы спросил он, оборачиваясь.
«Вау!» – едва не ответил в унисон, от того, на что смотрели его глаза.
Хотя, видит бог, шёлковый костюмчик для дома бледно-розового цвета, пожалуй, самое невинное из того, что он наблюдал на женщинах при подобных обстоятельствах.
Но эти стройные, длинные ноги, едва прихваченные загаром, тонкие пальцы с ярко-красным маникюром, распущенные волосы, лежавшие тяжёлой, шелковистой волной по плечам, бледная кожа декольте, выглядывающая из скромного выреза…
– Хозяйничай на здоровье, – махнула Поля рукой с изяществом королевы.
Опустилась в стул-кресло, показала взглядом на пенал со стеклянными дверцами, молчаливо говоря, что неплохо бы достать фужеры и то, чем их наполнить.
– За твоего отца, – отсалютовал Костас бокалом с коньяком, когда справился со стейком, креветками, быстро сообразил простенький салат из помидоров и всё это подал хозяйке дома.
– За папу, – кивнула Поля, допивая фужер с рислингом. – Хлюпни, – показала взглядом на открытый коньяк.
– Поль? – нахмурился Костас, никак не ожидающий такого поворота.
Умницы и красавицы не хлещут коньяк в двенадцать ночи.
– Эй! – перехватила его взгляд Поля. – Я взрослая девочка, мне двадцать восемь лет.
– Покажи класс, большая девочка, – налил Костас коньяк и пододвинул нарезанный лайм на край стола в сторону Поли.
А вот мясо ты зря проигнорировала, Пелагея Николаевна… зря…
Костас смотрел на пьяненькую Полю, быстро её развезло, однако. Полчаса не прошло, а щёки раскраснелись, глаза повеселели, движения стали расфокусированными.
– Как твои дела, кстати? – спросила Поля, сдув упрямый локон, упорно лезущий в глаза.
Смертельно захотелось убрать его, заодно прикоснуться к нежной коже щеки, а что она нежная, никаких сомнений не возникало.
– С последней нашей встречи ничего не изменилось, – ответил Костас.
– Ты всё ещё с той девочкой?
– Какой именно? – уточнил на всякий случай Костас.
Мало ли в Бразилии Донов Педро…
– После нового года я приезжала к тебе в офис, тебя ждала такая… молоденькая, с кудряшками, пухленькая, симпатичная.
Точно, приезжала, столкнулась с Юленькой. Костас забыл об этом инциденте, вернее, значения не придал, даже если бы Поля передала родителям, что сынок не хранит целибат, никто бы ему ничего не предъявил.
Основное правило – не приводить в дом кого ни попадя, читай, не гречанку.
Остальное – пожалуйста, сколько угодно. Главное, чтобы без последствий для здоровья и нежелательного продолжения рода.
– Как бы, да, – неопределённо ответил Костас.
– Не стыдно тебе девочку обманывать? – нахмурилась Поля. – Нехорошо это. Кармы не боишься? Ай-ай-ай, – сощурилась Поля, погрозив указательный пальцем.
