Как это обычно бывает, стоило нам только появиться в трюме, как всё у всех начало валиться из рук. Один из моих подчинённых не справился с управлением погрузчика, и один из ящиков с маркировкой «Лапуты-13», бодро звеня и кувыркаясь, улетел аж в секцию, где хранился провиант. Пока я разбирался с матросом, который оказался прилично подвыпившим, Сиро осмотрел ящик.
– Выкиньте, ничего ценного там не уцелело, – хмурясь, сказал он без всякого налёта той вежливости, что была за столом. – И найдите тех, кто будет поаккуратнее! У меня здесь хрупкое оборудование!
***
Разбираясь с вещами гостя, я заметил, как в соседней секции трюма, той самой, предназначенной для хранения еды, копошились сразу двое моих офицеров. Одним из них был Кереньев, боцман, в чьи обязанности в том числе входила кухня, и что довольно странно – Лютцев. Глава службы безопасности внимательно разглядывал один из прибывших ящиков.
– Что-то не так? – подходя к ним, спросил я у него.
– Обычный гражданский ящик, – пожал плечами Кереньев.
– Впервые вижу, чтобы стандартные армейские пайки паковали в гражданские ящики, – сухо заметил Лютцев без претензий. – Для этого их нужно выгрузить, переложить, заново опечатать… многовато мороки.
– Хммм, – задумчиво протянул боцман, явно не понимая, к чему он клонит.
– У нас ещё остались ящики от старого провианта? – поинтересовался я.
– Часть уже выгрузили, но парочка осталась, – немного подумав, сообщил Кереньев.
– Возьмите матросов – пускай переложат на всякий случай. Заодно посмотрим, нет ли брака.
Услышав этот приказ, Лютцев, нарушая собственную традицию невозмутимости, взглянул на меня с нескрываемой благодарностью:
– Ещё есть что-то, требующее моего внимания? – на всякий случай уточнил я.
– Нет, капитан.
Я кивнул. Мне не оставалось ничего, кроме как отправиться к себе планировать маршрут полёта. На выходе из ангара меня нагнала интуиция: что-то было не так. Внимательно осмотревшись, я не обнаружил ничего беспокоящего, и тем не менее тревога не ушла.
***
Планировать маршрут полёта я всегда любил. Занятие это сугубо математическое, требующее некоторых познаний в физике и общего понимания принципов перемещения в космосе.
Разумеется, всё это мог сделать компьютер, и первое, что я всегда делал – это получал построенный им маршрут. А вот дальше начиналась моя стихия: берёшь результат, разбираешь его на отрезки и принимаешься их внимательно изучать на предмет того, где можно схитрить. Так, например, компьютер старательно избегал планет и вообще крупных космических тел, тогда как при хорошем расчёте их гравитацией можно было воспользоваться как своеобразной пращой. Тут час экономим, там, ещё в паре мест – и вот маршрут, занимавший ранее две недели, превращается в маршрут на десять дней.
Отправив данные на мостик, я приступил к неприятной для себя части, а именно: принялся изучать актуальную информацию по Новому Каиру.
Токато Ёши откуда-то знал, что мне в молодости довелось провести на этой планете некоторое время. В моей биографии об этом написано не было. Занимался я там наёмничеством и вспоминать тот период не особо любил. Не только из-за очевидных проблем с законом. Тогда Генри Чейдвик был юн и поэтому глуп, а главное безответственен, абсолютно не понимал, к чему может привести такой образ жизни. В подобных случаях, если не хватает собственного ума, тебя неизбежно научат непреложным истинам. Неважно, будут это обстоятельства или конкретный человек – это неизбежно случится. Так произошло и в моём случае.
