– Вот и еда, – сказал я с гордостью и протянул ей стебли.
Она недоверчиво посмотрела и фыркнула.
– Нет уж, траву я есть, не буду.
– И не надо есть траву, вот смотри. Я оторвал плоды, и очистил их от грязи.
– Пробуй, не пожалеешь.
Лена недолго сопротивлялась, голод брал своё и она, вцепившись зубами в мягкую кожуру, откусила. Я уже пожалел, что так мало принёс клубней. Лена требовала добавки и хитро щурилась.
– Больше не надо есть. Желудок пока не готов, пускай это перевариться.
Не могло не радовать то, что я нашёл еду, и уже голодная смерть нам не грозила.
– Надо идти, здесь не стоит оставаться.
– А где мы найдём ночлег? – спросила она. – Может в пещере?
– Я не думаю, что там безопасно. Предчувствия у меня странные. Давай уйдём, так будет лучше.
Лена взяла меня за руку, надеясь, что я смогу её защитить. Но я ещё не окреп и представлял жалкое зрелище. Ноги подкашивались, мышцы были слабыми. «Ну, ничего, пускай надеется, может и не придётся драться», – думал я, сжимая ладонь Лены.
– Может, возьмём твой панцирь?
– Это ещё зачем?
– На всякий случай, вдруг нападёт неизвестный зверь, так будет чем защищаться.
Я покачал головой, понимая, панцирь слишком тяжёл, чтобы нести его на плечах.
– Оставим, налегке гораздо проще, и ничего не отягощает.
– Я хотела как лучше…
– Брось, всё нормально.
Мы вышли на открытую местность и осмотрелись. Всё было необычно и странно. Широкая равнина утопала в высокой траве. Свет уже не резал глаза, приближалась ночь. Вдалеке я заметил несколько деревьев, и мы направились к ним. Тоска по прошлой жизни разъедала сердце. У ящеров всегда было спокойно, и никто не нарушал привычного образа жизни. А тут страх неизвестности не давал спокойно думать. Лена тоже нервничала, и я заметил в её глазах тревогу.
– Что мы будем делать дальше? – спросила она и остановилась.
– Я не знаю, и пока рано об этом думать. Нам следует физически окрепнуть, тогда и будем решать. Ощутив под лопатками неприятный холодок, я раздвигал палкой траву, и обнимал Лену.
– Сколько мы были ящерами? Год? Два, или больше?
– Я не могу этого посчитать. Да и какая разница? Может, лучше было оставаться рептилиями? Кому мы нужны? На Земле нас давно забыли, и никто нас не захочет вытягивать отсюда.
– Значит, будем приспосабливаться здесь. Жить, работать, и искать выход.
– Но зачем? – спросила Лена и отстранила меня. – Что оно даст?
Она вздрагивала как от холода, и испуганно смотрела на меня.
– Послушай, ты так много задаёшь вопросов, что у меня голова идёт кругом. Откуда я знаю, что нас ждёт впереди?
Мы подошли к деревьям, Лена продолжала дрожать и испуганно озираться по сторонам.
– Чего ты боишься?
– Темноты. И ещё, что ты бросишь меня и уйдёшь.
– А куда мне идти? Нет. Я не собираюсь тебя бросать. Ты должна мне верить. Посмотри, какая вокруг красота!
– Ничего красивого не вижу.
Я смотрел на худощавое тело Лены и понимал, что одна она погибнет и не сможет защититься даже от птицы. Собрав сухую траву, я решил развести огонь. Взяв несколько камней, я пробовал высечь искры. Лена смотрела на меня с непониманием.
– Что ты делаешь?
– Пытаюсь развести огонь.
– А зачем он нам?
– Ты видно ещё не совсем оклемалась. Огонь нужен, чтобы отпугнуть зверей и согреться. Ночи здесь холодные.
Поднимался ветер, который безжалостно пронизывал до костей.
– Спрячься, иначе ты можешь простудиться и заболеть.
Не оставляя надежду, я сумел таки высечь крошечную искру и раздувая мох, разжёг огонь. Сухая трава дружелюбно потрескивала.
