– Вопрос, ваша есть.
– Да?
– Если суду будет угодно, у меня и у моего клиента нет возражений, чтобы всё, в чем мы заинтересованы, было рассмотрено на предварительном следствии. Но вернемся ли мы к общепринятой процедуре, когда будем подходить к концу?
– Этот суд, собираемый по правилам Федерациии и действующий в соответствии со сводом законов, называемым «Обычаи цивилизации» и состоящим из соглашений, договоров, прецедентов и так далее, между двумя или более планетами Федерации, или с другими цивилизациями, с которыми планеты – члены Федерации, имеют дипломатические отношения, не придерживается местных процедур. Целью настоящего суда является нахождение истины, и через это – достижение справедливости… справедливости по закону. Суд не будет попирать местные законы и обычаи, за исключением тех случаев, когда они вступают в противоречие с более высокими законами. Но там, где местные обычаи носят чисто ритуальный характер, суд будет игнорировать формальности и заниматься своим делом. Вы поняли меня?
– Полагаю, да, сэр. Я могу выдвинуть возражение позднее. – Маленький мужчина средних лет, говоривший это, казался смущенным.
– Любой может возразить в любое время и по любой причине и быть выслушанным. Вы можете даже просить об отмене моего решения. Однако… – Гринберг дружелюбно ухмыльнулся, – сомневаюсь, что от этого будет заметная польза. До сих пор мне удавалось довольно удачно утверждать свои решения.
– Я не имел в виду, – поспешно ответил мужчина, – что суд недолжным образом…
– Конечно, конечно, давайте продолжим.
Гринберг взял в руки пачку бумаг.
– Гражданский иск «Торговая корпорация Бон Марше» против Ламокса, Джона Томаса Стюарта одиннадцатого… (Его имя все еще не дает мне покоя, – сказал он в сторону судьи О'Фаррела.)… Мари Брандли Стюарт и др., и другой такой же от страховой компании, обслуживающей «Бон Марше». Вот еще один, ответчики те же, выдвинутый К. Ито и его страховой компанией; один от города Уэствилля, ответчики те же… и еще один от миссис Изабеллы Донахью. И некоторые материалы следствия – по поводу характеристики опасного животного, затем, касательно преступного содержания того же, еще – о халатности, и наконец, о нарушении общественного порядка…
Джон Томас постепенно становился белым. Гринберг взглянул на него и сказал:
– Не так уж и много пропустили, сынок, да? Приободрись же! Приговоренному всегда дают хорошо поесть.
Джон Томас выдавил из себя улыбку. Бетти нашла под столом его коленку и похлопала по ней.
В стопке бумаг был еще один документ. Гринберг переложил его к другими, не зачитывая. Это было прошение, подписанное шефом дорожного патруля, от имени города Уэствилля, с просьбой, чтобы суд приговорил к уничтожению это опасное животное, известное под кличкой «Ламокс».
Гринберг поднял голову и огляделся:
– Теперь – кто есть кто. Вы, сэр?
Это было адресовано адвокату, задававшему вопрос о процедурах. Он представился Альфредом Шнейдером и заявил, что выступает как от «Бон Марше», так и от ее страховой компании.
– Рядом со мной мистер Деграсс, управляющий магазином.
– Хорошо, дальше, пожалуйста.
Гринберг установил, что все главные обвинители со своими поверенными уже на месте. Список включал, кроме него самого, судьи О'Фаррела, Джона Томаса, Бетти и шефа Драйзера еще и следующих: Миссис Донахью и ее адвоката, мистера Бинфилда, мистера Шнейдера и мистера Деграсса от «Бон Марше», мистера Ломбарда, поверенного города Уэствилля, поверенного от страховой компании мистера Ито и сына самого мистера Ито (действующего от имени отца), патрульных Карнеса и Мендозы (в качестве свидетелей), матери Джона Томаса с адвокатом их семьи, мистером Постлем.
