— Но ты можешь рассказать, — прервал его Гарм. — О Чаше.
Наш хозяин выдержал паузу, видимо, возвращая себе контроль над эмоциями, и заговорил с обычной ровностью:
— Рассказать о Чаше. Хорошо. Этот артефакт создан, чтобы принимать и отдавать сторицей. Что положишь, то и получишь, но в сто-, тысячекратном размере. И я не только о материальных вещах, но и об энергиях. Излей в Чашу энергию исцеления — здоровыми станут все живые существа на много лиг вокруг. Излей энергию уничтожения — на лице мира возникнет ещё одна Проклятая пустыня. Зачем подобный артефакт ренегатам, думаю, объяснять не стоит.
— Они хотят всех уничтожить? — не подумав ляпнула я, на что побледневший Флегетон отрицательно качнул головой: — Боюсь, хуже. Они хотят всех превратить в ренегатов.
Мне сделалось до такой степени жутко, что захотелось затрясти головой и нервно рассмеяться: нет-нет, ты шутишь! Вот только в душе я ни капли не сомневалась — всё было в точности так, как сказал Следопыт.
— Они знают, как его активировать? — в отличие от нас, крылатых пришельцев, Гарм не утратил хладнокровия.
Наблюдатель развёл руками:
— Увы, это мне не известно. Однако они повезли Чашу к Вратам, где до сих пор не исчезли проложенные создателями пути энергий, а значит, какие-то соображения у них имеются.
— Хорошо, — Гарм буквально просверливал собеседника тяжёлым взглядом. — А ты знаешь, что нужно для активации?
— То же, что и для любого артефакта, — тот и не думал запираться. — Подходящий владелец.
— И как его найти?
— Специально — никак. Артефакт и владельца связывает судьба.
Наблюдатель замолчал, однако Гарм глаз не отвёл. И спустя несколько ударов сердца, наш хозяин неохотно продолжил:
— Обычно шансы повышаются, если претендент из тех детей создателей, кто были сотворены первыми. То есть из рода правителей.
На последнее Эктиарн негромко цыкнул и протянул:
— Что же, теперь понятно, зачем господин дознаватель пытался ослабить девушку.
— И не менее понятно, отчего нас так усиленно отговаривали брать пташку с собой, — хмуро подхватил Гарм и спросил у Наблюдателя напрямую: — Думаешь, она сможет активировать Чашу?
— Шансы высоки, а узор её будущего нестабилен, — признался тот. — И теперь, когда вы тоже это знаете, подумайте вновь. Возможно, вы сами привезёте ренегатам ключ к безоговорочной победе.
«Подождите-подождите! — от сказанного у меня буквально голова шла кругом. — Значит, дознаватель нарочно высасывал мои силы, чтобы затем беспрепятственно похитить меня из темницы? И заставить активировать Чашу? Но я бы скорее умерла, чем пошла на такое!»
— Не думаю, что Чаша признает пташку, — тем временем говорил Гарм. — Да и сам тезис о сотворённых первыми достаточно спорный. Как-никак артефакты всегда принадлежали правителям — удивительно ли, что именно из них в итоге выбирались владельцы?
— И всё-таки риск велик, — высказал мнение нахмурившийся Эктиарн. — Погоди спорить! Я даже не о том, подчинится Чаша девушке или нет. А о том, что ренегаты считают, будто подчинится. И с этой точки зрения Трейе безопаснее остаться здесь.
— Рад, что хоть кто-то со мной согласен, — вставил Наблюдатель. — Страж, я могу поклясться: у меня нет корыстных интересов. Я всего лишь хочу благополучия миру и детям создателей.
— Мне не нужны клятвы, — Гарм с опасной неторопливостью поднялся из кресла, и я увидела, что глаза его — чёрные, беззрачковые провалы. — И самое безопасное место для моей жены — рядом со мной.
