в глазах появляются слезы, он по-настоящему начинает плакать…
– Я сыграл около трехсот ролей в театре и совсем немного в кино. Театр мне больше по душе. Там живая связь со зрителем, можно свою роль играть каждый раз по-иному. В кино нет такой возможности.
— Какую из сыгранных вами в театре ролей считаете наибольшей творческой удачей?
– Роль Черкуна в горьковских «Варварах». Она у меня долго не получалась, пробовал варианты. Но потом все пошло хорошо.
Мне больше везло на классические образы. Много играл в пьесах А. Островского, Ф. Достоевского, М. Горького, в пьесах зарубежных авторов. Но, конечно, немало сыграл и образов наших современников.
— А кого хотелось сыграть, но не получилось?
– Очень хотелось сыграть Отелло, Гамлета, короля Лира, но не получалось, не давали. Наша актерская профессия ведь очень зависимая – от автора, режиссера, руководителя. Лира Царев взял себе, а мне предложил играть роль Глостера в этом спектакле. Царев, кстати, долго не давал мне и роль Матиаса Клаузена в пьесе Г. Гауптмана «Перед заходом солнца». Потом снизошел. Получилось хорошо.
Сейчас занят в двух спектаклях: играю Фирса в «Вишневом саде» и Клешнина в «Царе Борисе». До недавнего времени занимался педагогической деятельностью в нашем Щепкинском училище, где и сейчас еще являюсь художественным руководителем.
— Стоит только удивляться, откуда силы берутся?
– Я всегда активно занимался спортом. Особенно любил футбол. И поныне не забываю о физических упражнениях, соответственно возрасту, конечно. Совершаю ежедневно прогулки. Сейчас прихо-дится уже и диету соблюдать. Но я вам скажу: в любом возрасте я всегда испытывал ощущение прелести жизни. И с годами это ощущение меня не покидает. Когда я на сцене, возраста не чувствую.
БОРИС ЕФИМОВ,
художник-карикатурист:
«ПОЧЕМУ ДОЖИЛ ДО СТА? А ЧЁРТ ЕГО ЗНАЕТ!»
Народному художнику СССР, Герою Социалистического Труда Борису Ефимову недавно исполнилось 102 года.
Несмотря на свой почтенный, весьма почтенный возраст, Борис Ефимов на недавней встрече ветеранов в Центральном доме журналистов вдохновенно читал стихи, пел и танцевал, выписывая такие «кренделя», что присутствующие только ахали…
Мы встретились с выдающимся художником-карикатуристом у него на квартире. Открывшего двери внука сопровождали «члены семьи» – огромный, лохматый, добродушно-молчаливый черный пес Филимон и пушистый рыжий кот Чубайсик. Хозяин у себя в комнате стучал на машинке.
– Я вас, Борис Ефимович, оторвал от работы. Извините.
– Ничего. Это я перевожу статью обо мне в «Лос-Анджелес таймс». Надо знать, что пишут о тебе за границей. Так чем, собственно, моя скромная персона вас интересует?
— Борис Ефимович, несомненно, будут интересны ваши воспоминания «о времени и о себе».
– Художником-карикатуристом я стал, можно сказать, случайно. Не думал об этом даже после того, как в роскошном петербургском журнале «Солнце России» появился мой первый рисунок – шарж на председателя тогдашней Государственной Думы Родзянко.
Окончив в 1917 году реальное училище, я поступил в Киевский университет, думал стать юристом. Но все карты спутала революция и начавшаяся гражданская война. В 1919 году я стал работать в редакционно-издательском отделе Народного комиссариата по военным делам Украины. Мы печатали и распространяли листовки, агитационные плакаты. Особенно интересно было расклеивать по городу яркие, красочные сатирические плакаты, присылаемые из Москвы.
