»[2].
И сам Николай тоже весь под властью прусского духа, каждое утро начинает с выполнения оружейных приемов, женится на прусской принцессе Шарлотте, работает как машина по 18 часов в сутки. Получив инженерное образование, он относится к России как к огромной машине, совершенно позабыв о том, что она женщина, она живая. Россия в его руках чахнет, чахнет и он сам, в самом прямом смысле этого слова, он ведь тоже русский. В феврале 1855 г. Николай подхватывает грипп, потом пневмонию и в начале марта умирает, буквально за несколько дней до падения Севастополя…
Весьма любопытные записки о царствовании Николая I оставил Лев Николаевич Толстой: «Мы ночевали у 95-летнего солдата. Он служил при Александре I и Николае. (…) – А мне довелось при Николае служить, – сказал старик. И тотчас же оживился и стал рассказывать.
– Тогда что было, – заговорил он. – Тогда на 50 палок и порток не снимали; а 150, 200, 300… насмерть запарывали. – Говорил он и с отвращением, и с ужасом, и не без гордости о прежнем молодечестве. – А уж палками – недели не проходило, чтобы не забивали насмерть человека или двух из полка. Нынче уж и не знают, что такое палки, а тогда это словечко со рта не сходило. Палки, палки!.. У нас и солдаты Николая Палкиным прозвали. Николай Павлыч, а они говорят Николай Палкин. Так и пошло ему прозвище»[3].
Огромная человеческая трагедия таких людей, как Аракчеев и Николай I, заключалась в том, что, будучи людьми добрыми, честными, благородными, бескорыстными до аскетизма, неоднократно демонстрировавшими свою готовность пожертвовать жизнью ради ближнего, всецело преданными своему долгу и Родине, они совершенно не понимали ни специфических особенностей людей, которыми они управляют, ни специфики текущей ситуации. Их самоотверженный титанический труд на машинный лад сослужил очень дурную службу их Родине, которую они оба искренне любили. Они могли добиться небольших успехов на каком-нибудь отдельно взятом локальном направлении. Например, тот же Николай построил несколько хороших, очень нужных стране железных дорог и очень красивый Троицкий собор в Санкт-Петербурге, а Аракчеев активно содействовал развитию кадетского движения и российской дальнобойной артиллерии, которая в его время стала лучшей в мире, но в целом их машинообразная деятельность оказалась губительна для страны. Именно они против своей воли оказались теми самыми «давителями» и «душителями» русской славы. Вот что имел в виду Пушкин, когда писал «твоя удавленная слава».
Итак, мы бегло проследили вслед за Пушкиным жизненный путь этой великой женщины. И вот что меня поражает в ней больше всего. Екатерина была удивительно честным человеком. Она была честна не только с людьми. Она была честна по отношению к своему призванию и ко всем вызовам своей жизни. Она и ни разу не слукавила, и не смалодушничала. А еще поражает ее необычайная любовь к жизни, она любила править, она любила мужчин и развлечения, но никогда не давала развлечениям себя полностью захватить, дело для нее всегда было на первом месте. Поражает ее титаническое терпение и невероятная работоспособность. Известная исследовательница жизни Екатерины Великой Ольга Елисеева так писала о ней в своей книге: «Она хотела стать матерью отечества, она ею стала». Лучше и не скажешь.
