Но возможно и другое толкование этого отрывка. Во-первых, если принять во внимание, что Бог всемилостив, что «Бог есть Любовь» (1 Ин. 4: 16), а не ненависть, Добро, а не зло, Красота, а не безобразие, то как объяснить тот факт, что Творец мог создать человека, наполненного злом. Значит, тот, кто вместе с Богом участвовал в сотворении человека, был некой злой сущностью, по силе и власти почти равной Богу. А такой сущностью мог быть только Люцифер. Таким образом, можно предположить, что и Бог, и Люцифер, чтобы выяснить, кто из них сильнее, поместили в равных долях в человеческое сознание, соответственно, и Добро, и Зло. Вот с тех пор и борются в человеке эти две морали. И ни одна из них до сих пор не может одержать полную победу…
В Бытии содержится еще один вопрос, связанный с творением человека: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его…» (Быт. 1: 27) Именно в скрытом смысле этих двух стихов и заключается суть вопроса. Разрешить же эту новозаветную загадку экзегеты пока не смогли. Хотя имеется немало толкований этих загадочных фраз. Но несомненно одно: они указывают на особую связь человека с Богом. И это связующее звено, по мнению многих богословов, находится в душе человеческой, то есть образ Божий является ее существенной частью.
Так, архимандрит Сильвестр (Малеванский) по этому поводу пишет: «…Мы прежде и непосредственнее всего приходим к необходимости признать за душою, как существенную и неотъемлемую ее принадлежность, ту самую важную и многознаменательную особенность, которою, по словам Бытописателя, человек отличен и возвышен был перед всеми земными тварями, то есть образ Божий… А если так, то понятно, что мы не можем и не должны иначе понимать слова Бытописателя о намерении Божием создать человека по образу Своему и подобию, то есть по подобному Себе образу http: //www.bibliotekar.ru/dobroselskiy-3/18.htm – _ftn7 (Быт. 1: 26), а также о самом создании человека по образу Божиему (Быт. 1: 27), как только в преимущественном или даже в исключительном применении к душе человеческой, тем более что Бытописатель для такого понимания дает твердое основание… Некоторые из Отцов Церкви, как, например, Григорий Назианзен (Григорий Богослов) и Дамаскин, образом Божиим прямо называли душу человеческую, и, наоборот, душою – образ Божий, чем, конечно, ясно высказывали то убеждение, что образ Божий так внутренне и нераздельно слит с душою, что с нею составляет одно нераздельное единство, или, что то же, составляет самую душу человеческую».
О том же, но другими словами, говорит и епископ Макарий (в миру М.П. Булгаков): «…Можно сказать, что не в какой-либо одной части, или силе, или способности, но во всем человеке, более или менее, отражается образ Божий… Есть ли различие между образом и подобием Божиим в человеке, или нет? Наибольшая часть Отцов и учителей Церкви отвечали, что есть, и говорили, что образ Божий находится в самой природе нашей души, в ее разуме, в ее свободе; а подобие – в надлежащем развитии и усовершенствовании этих сил человеком, частнее – в совершенствовании его разума и свободной воли, или того и другого вместе, в добродетели и святости, в стяжании даров Святого Духа. Следовательно, образ Божий получаем мы от Бога вместе с бытием, а подобие должны приобретать сами, получивши к тому от Бога только возможность».
