4 | Последнее - страница 15

Мелочь обиды

дружбы забытой

просится в совесть мою…

и над безумьем,

сизым удушьем

ветры несчастья поют.

Мохнатым темным зверем

Навалится тоска,

Мы одинокость мерим:

минуты – на века.

19 сентября 1979 года

По волнам

Весенние ветры свободы

проносятся над ноябрём.

Не глядя в прожитые годы

и в мрачные дни непогоды

под парусом счастья идем.

Веселье открытого моря,

богатства подводных глубин

развеют и скуку, и горе,

подарят волшебные зори

над радугой северных льдин.

Волна золотого забвенья

уносит мечту по волнам.

Лихое морское похмелье —

от пут суеты избавленье —

богами даруется нам.

Священные узы надежды

разбросаны по берегам.

Мы стали другими, чем прежде.

И пущен стакан по рукам,

и рвутся сомнений одежды:

фиеста летит по волнам.

22 сентября 1979 года

ПОЭТИЧЕСКИЙ ДНЕВНИК 2008—2013

2008

Питерский июнь

Еще цветет дворовая сирень.

И тишина. И больше – никого.

Часы стоят. И ночь стоит как день.

Жизнь переходит в фазу имаго.

Друзья ушли, уходят и уйдут

В туман небытия, в мои воспоминанья,

Покинув тихо брошенный редут,

Меня оставив жертвой на закланье.

Туберкулезная погода на дворе.

Июнь знобит в рассветной лихорадке.

Я предаюсь мечтательной игре

С античной барышней по имени Ананке.

Время

Река течет пять метров в секунду,

Ледник те же метры – в месяц:

Скорость реки в две тысячи шестьсот раз выше.

То, что течет рекою,

Достигнет моря через два с половиною дня —

Это нескоро.

То, что течет ледником, —

Через один и шесть в периоде год —

Это тоже нескоро.

Законы теченья одни,

И мы все умрем в океане.

Лето

Шелести мне, береза, листвою

про рассветы ушедших годов,

про весну очертя головою —

это шелест я слушать готов,

чтоб забыться с кровавой зарею

меж высоких и дальних хлебов.

И неистовой песней прольется

бесконечная русская грусть,

где безжалостно бьется и пьется,

где «прощайте» равно «позабудь»,

а над тонкой жердиной колодца

обрывается в космосе Путь.

Осеннее

Вот и опять листопад

тропам моим невпопад,

падают тихие листья,

по берегам моей жизни

крỳжатся наугад.

Быстрое лето пройдет,

тонкую нитку прядет,

не суетясь, паучок —

годы бегут наутек:

вон, уже в лужицах лед.

Славно поется в лесу,

солнце висит навесу,

выпита чаша до дна,

осень вдовою одна

переплетает косу.

В стиранных вдрызг небесах

ждет нас Всевышний монах,

я в разношерстной толпе

вплачь припадаю к стопе

все еще впопыхах.

Из детства

Колышащийся тюль занавесок,

Не шире гроба койка,

Плывущие и быстро меняющиеся облака,

Клейкая зелень майских тополей,

Увлеченных беседами с ветром —

С детства стоящая картина

Бесконечности и смерти,

Потому что в сознаньи ребенка

Смерть бесконечна как жизнь,

Но уже неопасна и безболезненна.

Я возвращаюсь в детство,

Лежа навзничь в собственной памяти,

Мне не с чем прощаться —

Облака, занавески и небо:

Все умрет или вместе со мною,

Или чуть раньше или чуть погодя

Мы едины – Вселенная невозможна

Без присутствия в ней любого из нас

И когда мы умрем, а мы вскоре, наверно, умрем,

Она множество раз успокоится с нами навеки.

Потому что Вселенных так много —

Как несчетно количество листьев

На деревьях с времен мезозоя.

И нам не с кем обмолвиться словом —

Бог возможен в единственном мире,

а во множестве – где ж Ему быть?

Мы ведем разговоры в надежде

Уникального мира и Бога,

Мы молитвы читаем оглохшим

От всемножества жизней мирам —

Никому или всем,

Кто не может понять никогда.

Август

Это август отлетает,

желтый август, синий август.

паутиной время тает —

месяц поздний, месяц Фауст.

Маргаритки, Маргариты,

Потерявшие невинность,

Назад Вперед

4 | Последнее - страница 15

Похожие книги