48 минут, чтобы забыть. Интенция - страница 9

На самом деле за последние пару месяцев я стал чуть выше и крепче, мои навыки боя улучшились, так что и Джессу бывало доставалось.

Хотя кого я обманываю?

Изо дня в день я только и слышал, что свое имя, приправленное командами, ругательствами и периодически подзатыльниками, если у меня что-то не получалось.

— После удара выдох, Ник! Локоть в сторону!

— Колени согни! Не атакующая рука должна закрывать корпус, Ник!

— Это херня, а не джеб[1], Ник! Корпус — корпус — голова! Еще раз! Руки выше! Держи локти!

— Ник! Ник! Ник!

И так до бесконечности!

Мои бока были все в синяках, кожа на костяшках содрана, потому как последние пару дней Джес ставил мне удар.

Натягивая форму и морщась от боли, я мысленно благодарил вселенную, что сегодня пятница, а значит, у брата ночной наряд, и я смогу отдохнуть от бесконечных «издевательских тренировок». Согласитесь, бороться с парнем, который почти на полметра выше тебя и вдвое тяжелее, не очень увлекательная задача. Глубоко вдыхать и то было испытанием, не говоря уже о том, чтобы кашлянуть или попробовать рассмеяться.

— Что с тобой? — спросил Арт, закидывая на шею полотенце. — Выглядишь как зомби.

Я, в общем, им и был. Ежедневный недосып и изнуряющие тренировки в дополнение к основным, положенным по программе, сказывались только на том, что росли синяки у меня под глазами, а не мышечная масса. Я подумал, что таким образом через пару месяцев стану походить на панду. На исключительно несчастную панду, замученную в нацистских лагерях.

— Слышал, новенький к нам. — Арт натянул брюки и плюхнулся на мою кровать, зашнуровывая ботинки. Он кивнул на свободную койку рядом с моей, на которой утром появился свежий матрас. — Высокий такой. Стоял, лыбился, идиот. Погляжу я на его лицо спустя пару дней в этом «чудном крае кроссов под дождём».

— Откуда он? — спросил я.

— С хрена ли я знаю? Ренд, кажется, фамилия. Проходил смотр вчера вечером. Слышал только, что выбивает он двадцать очков из тридцати.

Честно говоря, мне плевать было, кто и сколько выбивает, я потер рукой бок, надеясь, что ребра не сломаны.

— Моя фамилия Рид! — раздался незнакомый голос позади. — Шон Рид. И я выбил двадцать пять.

Мы одновременно повернулись. Широкие плечи, самодовольная улыбка, идеальные зубы, а выправке можно было позавидовать. Арт покачал головой и усмехнулся. А потом, задрав подбородок, встал.

— Видишь вот этого парня? — произнес он, указывая рукой на меня. Я закатил глаза. — Завтра он выбьет четко тридцатку, сделав на общем зачёте всех, в том числе и тебя, а я обойду любого по какой угодно спортивной хрени, которая только может взбрести в голову местному инструктору, так что наша солдатская койка, как обычно, займет негласное первое место по комнате. Но ты можешь побороться за звание лучшего в наяривании с песней кругов по плацу. Все самое вкусное разобрали. Не обижайся, Шонни!

Рид завис, пытаясь переварить вдохновленный спич Арта, но, судя по выражению на лице, у него не очень получилось. Кавано же с невозмутимым видом закинул полотенце обратно на свою постель и, расправив плечи, в развалку, словно прогуливаясь по подиуму, вышел из комнаты.

— Не обращай внимания, — махнул я рукой и протянул ладонь. — Ник. А это Арт. Он нормальный на самом деле.

— Твой друг?

— Да. Несмотря на то, что его частенько клинит и рот у него практически не закрывается, — ухмыльнулся я. — Он даже больше, чем друг. Как брат, наверное.