– Не может быть, – искренне изумился Леонид Евгеньевич такой откровенности, – я вообще-то думал, что вам нет и пятидесяти и очень знаете ли стеснялся, прилично ли это, чтобы такой старик как я, вдруг заговорил с такой молодой и красивой женщиной.
– Теперь я понимаю, что после моего опрометчивого признания камень с души у вас упал, – пошутила Виолетта Микко.
Они просидели за разговорами на скамейке около часа, мимо спешили с обеда на работу служащие Городской думы и простые горожане, бегали играя в снежки школьники и молодые матери провозили коляски со своими новорождёнными малышами, принимающими первые солнечные ванны после долгой и тёмной зимы. А они всё говорили и не могли выговориться. Леонид Евгеньевич сам удивлялся как ему просто и легко давалось общение с этой незнакомой ему ещё недавно женщиной. Ему не приходилось стараться казаться лучше или хуже, всё происходило само собой естественно. Истосковавшись по женскому вниманию, Тычина рассказывал Виолетте о своей прошлой работе, о выходе на пенсию и теперешней их жизни с Принцем Уэльским.
– А что значит в переводе ваша фамилия, – спросил он, – это так необычно и красиво Виртанен.
– Ну, во-первых, – усмехнулась Виолетта Микко, – для финнов это вполне обычная и распространённая фамилия, также как для нас Иванов или Петров, а в переводе звучит конечно ласково и романтично, – Маленький ручей. Я в замужестве не захотела брать фамилию мужа, у него она была Прохоров. Хотя признаюсь Прохоров тоже звучит не плохо, но было бы совсем странно это сочетание Виолетта Микко Прохорова, не правда ли?
– Действительно, – согласился Тычина, – немного странно. Вопросов наверно было бы намного больше. А кем, извиняюсь, был ваш муж?
– Мой муж служил полковником авиации, – с гордостью ответила женщина. – Правда ведь романтично. Мы жили в посёлке Заозёрном, и он был командиром полка дальней авиации. Ещё бы немного и Толю бы забрали в Москву, на повышение в штаб армии.
– И что же случилось? – удивился Леонид Евгеньевич, – он разбился на самолёте при выполнении очередного полёта?
– О нет, зачем вы так, – вздохнула Виолетта, – всё намного прозаичнее, инфаркт и пока мужа везли из полка до Мурманска, он скончался в дороге, в скорой. Хотя Анатолий много летал сам, для дальней авиации это свойственно.
– Извините, – ещё раз попросил прощения Тычина, увидев непроизвольные слёзы на лице женщины, которые видимо вызвали нахлынувшие на неё воспоминания.
– Что уж теперь поделаешь, прошлого не вернёшь, – Виолетта вытерла глаза платком из сумочки и оставив его в руках продолжила, – ведь я вышла за Толю, когда он только закончил лётное училище и получил свои первые лейтенантские звёзды, а с офицерскими погонами и первое назначение из Оренбурга в Казахстан. А я была в Оренбурге на практике, после окончания института Инженеров водного транспорта, в Ленинграде. Раньше ведь сами знаете, куда распределяли туда и ехали, особого выбора не было. Так что до Заозёрного помотались мы по всей стране. Это уже потом полк мы выбирали сами, поближе к Мурманску, к моим родителям.
– А дети, Виолетта, мне можно к вам на ты? – спросил Леонид Евгеньевич и после благосклонной улыбки Виртанен продолжил, – у вас есть дети и где они теперь живут?
– Есть дочь, Светлана, – ответила женщина немного погрустнев, – у нас напряжённые отношения. Когда она со своим мужем два года тому назад решила переехать в Анапу, мне пришлось разменять нашу квартиру, где мы жили последнее время с Анатолием, в Мурманске. Ему её дали как командиру полка от командующего флота, за какой-то ответственный полёт его эскадрильи. И понимаете поменять память отца на удобства, я к этому готова не была и приняла это с трудом. Словом, мы сейчас пока не общаемся, но давайте оставим эту неприятную для меня тему.
