7 футов над килем - страница 26

Вспыхнул бунт – бессмысленный и беспощадный. Но когда подошли к каюте Ивашкина, чтобы вытащить и растерзать, обнаружили у дверей два ящика лимонника. Их забрали и решили разделаться хотя бы с Апельсином, но у его каюты нашли уже четыре ящика. Тут смягчились сердца моряков, и снизошли на них благодать и умиротворение.

А через пару дней разобрались, что нет никакой желтухи, а есть обычное безобразие. Судну разрешили встать к причалу. Но для Динозавра история продолжилась – его отвезли в специальную клинику, где показали “клоповые” радиограммы и долго мучили унизительными тестами, покуда не убедились, что он помешан ничуть не более чем все остальные моряки на свете.

– Ты, Ивашкин, совсем с ума уехал! – рассердился первый помощник (в миру – замполит). – Ты подумай мозгой своей ушибленной, о каком заявляешь? Чтобы я тебя, в одном числе, отпустил на берег, да ещё в иностранном порту, да ещё в оголтелом от буржуазного счастья, в так выразиться, фенешебельном Лас-Пальмасе? Да я кажинные сутки твержу вам о нестерпимой бдительности и достоинстве против провокаций не терять товарищей из виду когда увольнение! А может, ты в пьяном употреблении?

– Трезвый я! – обиделся Ивашкин. – Уже двое суток здесь стоим, а я ещё и города не видел. Ну, не с кем идти, не с кем! Одни уже на берегу, другие при деле. Я и так еле отпросился у боцмана. Да и потом…

– Договаривай по чистой, чего ни есть, совести! – первый помощник поднял белёсые ресницы.

– Вы – человек высокой культуры! – выпалил Ивашкин, и первый помощник вздрогнул, ибо за всю жизнь никому в голову не пришло так его обозвать. – Имею мечту – хочу посетить музей Колумба, в доме, где он останавливался на пути в Америку.

– Это – какого Колумба? – заинтересовался культурный человек.

– По имени Христофор, – пояснил Ивашкин. – В Лас-Пальмасе вообще много интересного.

– Я здесь в раз пятый здесь раз, – засомневался первый помощник, – и не про какой Колумба, такой музей Христофора, не слыхал.

Ещё бы! – подумал Ивашкин. – Ты же, наставник наш хренов, дальше дешёвых припортовых лавок не лазаешь!

Однако вслух подтвердил, что музей имеется, и даже назвал адрес.

– Откуда взял узнал? – насторожился первый помощник.

– А вот! – Ивашкин вытащил из-за пазухи сложенный план. – Ребята принесли, – и, разложив большой лист на столе, ткнул пальцем в обсуждаемый объект.

Первый помощник надел очки и стал водить пальцем по глянцевой поверхности.

– А мы где есть стоим? – поинтересовался он.

– Да вот же! – Ивашкин ткнул пальцем. – Пирс де ла Лус.

– А где Колумба твоего музей Христофора?

– Вот здесь, – показал Ивашкин, – нужно доехать до площади Санта-Анна.

– Ох и далеко поселился, – почесался первый помощник. – Ненормальный ты всё же в умственном понятии. Которые нормальные, распространяются доступно средствам и ценам. Культурный аксепт понятно привлекать нужно, – спохватился он, – а не только, чтобы скупать мешками согласно легально полученной валюты и таможенных норм нарушать в составе организованной группы! Так? – повернулся он в сторону человека, равнодушно слушавшего беседу.

Человеку этому было лет тридцать пять, на судне он объявился перед самым отходом и был вписан в судовую роль как дублёр старпома. Команде же объяснили, что готовят его в первые помощники и в рейсе он будет помогать замполиту, набираясь идеологической сноровки. Экипаж отнёсся к этому известию равнодушно, все понимали, что пришелец ни черта делать не будет. Хорошо, если не станет оживлять политико-воспитательную работу, хватит и одного комиссара – «Капитал» ему в задницу!