Читать онлайн Таня Ждан - Ад пуст. Все бесы здесь. Часть 3

Боль. Боль в каждом нервном окончании. Изнуряющая, выматывающая, лишающая рассудка, заставляющая умолять всех святых о том, чтобы это наконец закончилось. И щемящая, пожирающая пустота. Никаких воспоминаний, никакого света в конце тоннеля, никакого долгожданного облегчения, ничего. Моя смерть никак меня не избавила от того, от чего я так отчаянно бежала и искала спасения в небытие. Словно судьба издевалась надо мной, лишив даже последнего, на что можно было надеяться в этой непроглядной тьме. Звук чьих-то голосов, какой-то раздражающий писк раздавался так, словно тонул в толщах, кубометрах воды. Я не могла разобрать и слова, пытаясь понять, какого черта вообще происходит. Почему даже теперь – никакого, черт возьми, покоя?!

Так вот она какова жизнь после смерти? Темнота и нервирующее эхо чьей-то определенно эмоциональной речи? Прямо скажу, не то, что бы я ожидала.

Ощущение собственного тела, словно чужого, изнывающего от боли, особенно в области чуть ниже груди, не оставляло никакой возможности снова вернуться туда, где мой рассудок хотя бы пару минут пребывал в забвении. Выбора у меня не было. Опять. Снова здорова, ну что за нелепость? Где бы я не была, по какую сторону завесы бы не находилась, в каком бы из миров не очутилось мое бренное тело, но иного выхода, кроме как открыть глаза и лично убедиться в том, что я опять облажалась, не было. Веки словно налились свинцом, отказывались слушаться. Но я должна была понять, где я, кто я (а я ли это вообще теперь, или воплотилась в новом теле младенцем?) и какого черта все так болит?

Я была готова к чему угодно, но явно не к яркому искусственному свету операционной. Да, это определенно была она. Какого Дьявола?! Я сложила свою голову в Инфернуме, там нет больниц! И там нет Мередит. Смертная никак не могла оказаться там, даже если весь мир сошел с ума, человек не способен попасть в иной мир. Если только… Неужели и она, и Асмодей, и Габриэль… Нет, нет, только не это! Они ведь не могли тоже умереть! Иначе, как еще объяснить знакомую мне светлую голову среди всей этой четверки, это веснушчатое, милое моему сердцу лицо моего дорогого Лайнуса?!

Но как? Почему? Что я пропустила? Неужели моя жертва была напрасна, завеса была прорвана, Терра, а за ней и Каелум с Инфернумом пали, и все, кого я знала, мертвы? Твою ж мать, Блю, да как ты вообще смела надеяться, что твоя смерть способна хоть что-то изменить?! Никогда такого не было и вот опять, вечно все через жопу. Даже благородный поступок не способен изменить того, что я – неудачница, и все мои планы перманентно летят к чертям.

Но что-то не клеилось. Не ладилось. Не срасталось, твою ж налево!

– Лайнус? – я не могла узнать собственного хриплого голоса, как и не могла поверить, что это – не галлюцинация, постигшая погибший мозг.

Чудо, наконец и остальные, минуту назад убеждавшие меня, что я жива и они тоже, благодаря мне, удосужились обернуться. Это он. Это точно он. По одним обезумевшим, побледневшим лицам было очевидно, что вижу Лайнуса не я одна. Как бы хреново мне сейчас не было, как бы не хотелось выть от ломоты и боли во всем теле, я не способна спутать облик своего умершего друга ни с чьим другим. Именно таким я его и запомнила, и, кажется, даже если пройдут сотни, тысячи лет, я не способна его забыть, как бы я этого не боялась в минуты отчаяния. Те же светлые волосы, пухлые губы, милое, наивное детское личико, бледные, едва заметные веснушки, что и у меня самой проявлялись после интенсивного загара, та же улыбка… Такое не стирается из памяти просто так. Но тогда… Какого черта вообще происходит? Такой же немой вопрос застыл на губах всех остальных, присутствующих в операционной.

– Какого Дьявола? Как? Я своими глазами видел твое бездыханное тело! – озвучил Асмодей то, что вертелось у меня самой на языке.

– Сейчас не время во всем этом разбираться, нужно уносить отсюда Блю в безопасное место и как можно скорее, – решительно бросил Лайнус, снимая капельницу со стойки. Голос. Голос, пусть и казался несколько изменившимся, более твердым, что ли, но это его голос. Таким он был до того, как ангел умер на моих глазах. – До начала рабочего дня здесь не должно остаться никаких следов вашего здесь пребывания. Мередит, справишься?

Моя соседка испуганно переглянулась со мной, хватая губами воздух так, будто она – рыба, выброшенная на сушу в разгар засухи. В глазах девушки застыли слезы, а ее кожа стала белой, как простыня, еще больше подчеркивая ярко-огненную шевелюру. На какой-то момент мне даже почудилось, что она напрочь лишилась дара речи. Этого еще не хватало!

– Погодите-ка, – вмешался Габриэль, наконец сложивший два плюс два. – Так это и есть почивший Лайнус Вайтвилл? Тот самый, про которого вы мне говорили? Но как? Вы ведь все, надо полагать, видели его смерть?

– Браво! Наконец дошло! – Асмодей взмахнул руками, выхватив из рук Лайнуса пакет капельницы. – Я не знаю, кто ты, и как нас нашел, но не позволю и пальцем коснуться Императрицы Инфернума.

– Да я и не претендую, можешь лично унести ее отсюда, только давайте оставим препирательства и выяснения отношений на потом. Сейчас нет на это времени, – Лайнус уставился на Габриэля с необъяснимым моему затуманенному рассудку предвкушением. И только сейчас я поняла почему, обратив свой взор на оголенную грудь ангела, на которой красовалась портупея из серебристой кожи, заканчивающаяся искусными ножнами, из которых лился загадочный голубой свет. Даже в самом бредовом сне я не могла бы до такого додуматься. Мираж был чертовски реален, словно весь мир сошел с ума, и я вместе с ним.

– Что это? Габриэль, только не говори мне…, – прохрипела я, чувствуя, как голова окончательно поехала кругом, но все же набралась сил и выдавила из себя фразу, которую до чертиков боялась озвучить. – Нет, нет, нет, только не это, только не сейчас. Почему… Ты? Именно ты? Почему реликвия выбрала тебя?!

Но мой ангел лишь обреченно вздохнул и кивнул. Объяснения тут были не нужны. Пророчество все еще имело свою силу, и именно сейчас второй элемент паззла явил себя миру. И предводителем войска Каелума Светящийся меч, Разгоняющий мрак ночи выбрал именно его, именно Габриэля. Сколько же времени я пробыла в отключке, и каким волшебным образом все происходящее сейчас напоминает дешевый роман? Светящийся меч, воскресший Лайнус, выжившая я. Это уже перебор! Во всех смыслах и во всех трех реальностях! И держать рвущееся из груди негодование не было сил.

– Что, мать вашу, здесь произошло, пока я была в отключке? Или я все еще в болезненном бреду и мне все это снится по ту сторону жизни? – рыкнула я, от полного непонимания происходящего уже выходящая из себя. Боль мало-помалу отступала, а взамен ей мне на пятки наступала ярость. – Ну? Вы так и будете молчать, как сборище идиотов? Никто не хочет объясниться?

Габриэль и Асмодей отчаянно переглянулись, в то время как Мередит, будто вынырнувшая наконец из плена оцепенения, подошла к Лайнусу, робко, словно боясь спугнуть этот мираж, коснулась его щеки, а затем заключила его в свои объятия, облегченно вздохнув.

– Я ни черта, абсолютно ни черта не понимаю, но я так рада тебя видеть, – промычала девушка и отпрянула от моего друга. Умершего, черт возьми друга. – Что нужно делать? И я согласна, Блю отсюда нужно уносить.

– Габриэль, тебе нужно вернуться в Каелум и оповестить Рай о том, что Сияющий меч нашелся спустя почти три тысячи лет. Асмодей – бери Блю и уноси ее в их квартирку на Бейкер-Стрит. Я помогу Мередит прибрать здесь, и скоро мы к вам присоединимся. И уже там, в безопасности, я попытаюсь ответить на все ваши вопросы, но сейчас нам и правда нужно поторопиться.

– А кто тебе вообще дал право распоряжаться? Кто ты, Дьявол тебя подери, такой? – фыркнул Асмодей, вперившись злобным взглядом в парнишку. – Ты умер, мать твою, я своими собственными глазами это видел! С чего мы вообще должны тебе доверять? Быть может, на Бейкер-Стрит только нашего появления и дожидаются, а, красавчик?

– Ты знаешь меня, Асмодей, уж не думаешь ли ты, что твое ранение на поле боя затмило и твой разум?

– А я с ним согласен, – вмешался Габриэль, скрестив руки на груди. – Кем бы ты ни был, я тебе не доверяю. И Асмодею самому нужна медицинская помощь, потому на Бейкер-Стрит ее отнесу именно я, а там уже посмотрим, сможешь ли ты меня убедить, но без защиты я Блю не оставлю, даже не рассчитывай.

– А моего мнения никто спросить не хочет? – я попыталась приподняться на локтях, тут же за это дорого поплатившись. Острая боль на какой-то миг ослепила, вышибла дух, вынуждая вернуться обратно в лежачее положение.

– Блю, пожалуйста, не тревожь рану! – тут уже вмешалась Мередит, бросившая на меня укоризненный взгляд. Девушка начала метаться по операционной, собирая медикаменты в прозрачный пластиковый пакет. – Давайте уже перестанем спорить, вытащим тебя отсюда, а там уже будем разбираться со всем этим дерьмом.

– Наконец хоть одна разумная фраза, – Лайнус одобрительно кивнул моей соседке, открыл один из металлических ящиков и закинул в ее поклажу пару сменных пакетов для капельницы. – Тогда встречаемся на Бейкер-Стрит. Асмодей, Габриэль, мне не важно, кто из вас отнесет Блю туда, но пожалуйста, не позволяйте ей пока вставать и уж постарайтесь, чтобы к нашему возвращению все труды Мередит не были пущены по ветру. С этим, надеюсь, вы способны справиться?

Асмодей и Габриэль переглянулись, практически одновременно тяжело вздохнули, и демон, поразив меня до глубины души, вручил пакет капельницы ангелу, жестом указывая на меня.

– Хоть один волос с ее головы упадет, я повыщипываю все твои ангельские перышки, и Сияющий меч тебе никак не поможет. Тебе просто повезло, что я пока не в состоянии поднять ее на руки. Но знай, это не будет длиться вечно, вот увидишь. Я ранен, да и Блю кое-как вернулась с того света только потому, что твои сородичи бросили нас один на один с вселенским злом. Помни об этом, ангелок.

– Уж поверь, этого я и сам не смогу забыть. И о Блю я теперь сам позабочусь, – рыкнул Габриэль, одарив Асмодея злобным взглядом.

Задаваться вопросом, что же черт возьми тут происходит, да и какая черная кошка пробежала между этими двумя, пока я была в отключке, не было сил. Мне до безумия хотелось оказаться где-то подальше отсюда, а горячие руки Габриэля, обвившие мою талию в следующий миг, тепло его такого родного тела и вовсе лишило желания сопротивляться и спорить. Я все еще не могла простить его за предательство, за его бесчувственность и холодность по отношению ко всему, что мы пережили. Но в этот самый момент была по-настоящему рада, что он – рядом, и теперь не бросается громкими фразами о долге и чести. На злобу попросту не было сил. Я даже упустила момент перемещения в пространстве, с невероятным облегчением чувствуя, что мое сознание снова проваливается в небытие. В кои-то веки боли там не было.

Я чувствовала себя как никогда отдохнувшей и выспавшейся. Приятные, родные запахи собственной спальни, погруженной в закатный полумрак, словно вернули меня в то время, когда предвкушение очередных разборок в баре «Перекресток Дьявола» было единственным, что меня заботит. Быть может все, что со мной произошло, смерть Лайнуса, возвращение Габриэля, восхождение на трон Инфернума, религиозные фанатики, Бали, предательство Кармы и гибель Альбы, завеса, портентумы, все это – было лишь бредовым, невероятно красочным сном? Сейчас я была бы даже не против повернуть время вспять. Но повязка на моем животе чуть ниже ребер, воткнутая в вену игла капельницы и дремлющий, сидящий прямо на полу у моей койки Лайнус красноречиво говорили об обратном. Мне все это не почудилось, не приснилось. На моей шее все еще невиданным грузом висит ответственность и сила, о которой я никогда не просила.