Я петь великий Рим стихами не готов,
Ни покоривших мир благих его сынов,
Ни силу Гектора, ни славу Александра,
Ни Олимпийцев брань на берегах Скамандра, —
Предмет высок зело, мала у гласа мощь;
Мне лучше воспевать прохладу вешних рощ,
Петь Эхо с Флорою, Зефиров тиховейных,
Источников сребро и зелень трав лилейных.
В таком лесу и жил прекрасный мой герой,
Там долго не смущал Эрот его покой.
Вы миртом в честь него венчайтесь, Касталиды,
Я чествовать хочу любовника Киприды,
Адониса, чья жизнь как краткий сон прошла
И купидонами оплакана была.
Аминта, посвятил я вам произведенье,
Все песни и мольбы воздам как приношенье,
И был бы счастлив я, когда бы мог рассказ
Поведать миру боль, что в сердце из-за вас!
Когда позволите мне петь о вашей славе,
Когда я силой стрел гордиться буду вправе,
Оружьем ваших глаз, что мне сулят напасть,
Когда от ваших чар Любви окрепнет власть,
Тогда вас напишу в венце очарований,
И все благословят предмет моих страданий.
Того желаю я и только тем дышу,
Так получите дар, что вам преподношу,
Не погнушайтесь им, прочтите эту повесть,
Что вам в угоду я живописал на совесть.
Средь Идалийских гор взрастал дремучий лес,
Верхи его дерев касалися небес,
Стояла хижина под сенью их угрюмой,
