AI JOLY - страница 7

«Должно быть, Айгерим меня потеряла», – вдруг осенило меня. Я поспешил к ней.

***

Добрался до моей Айгерим я пешком, чего уже давно не делал. Для многочисленных камер видеонаблюдения, налепленных, кажется, на каждый уличный фонарь, пролёт моста или дорожный знак, я оставался невидимкой: пешеход всё ещё практически не идентифицируем, не нарушает никаких правил и, следовательно, не может быть оштрафован, а значит, не послужит делу обогащения корпораций, которые эти камеры ставят; для них всё ещё куда важнее автомобили, нарушающие скоростной режим или заезжающие за линии разметки.

Сквозь серые асфальтовые джунгли, бетон и свинцовое небо. Через однообразный урбанистичный пейзаж, от которого веяло лишь тоской и тревогой. Улицы, которые я помнил яркими и живыми, вдруг потускнели: куда-то исчезла вся наружная реклама. Редкие деревья, которые я заметил вдоль дороги, газоны и клумбы – всё выглядело как-то мрачно, блёкло и хмуро, как во мгле ноябрьского тумана, хотя на улице стоял август.

Я шёл вверх по Назарбаева, вглядываясь в ранее не виданные зигзаги брусчатки, чередование которых помогало мне преодолевать крутой подъём, немного непривычный для моих давно не напрягавшихся лёгких, как вдруг сверху, со стороны Аль-Фараби, раздался громкий многозвонный набат. Я поднял голову – и через мгновение прямо передо мной появились и пронеслись мимо несколько ярко-жёлтых самокатов. «Предвестники Апокалипсиса», – подумал я.

Весь квартал по западной стороне Назарбаева, от Аль-Фараби вниз до Сатпаева, занимает великий и ужасный жёлто-серый гигант, «шедевр» неоутилитаризма, девятиярусный каскад однообразных прямоугольных строений. Бывшие лидеры моей страны считали своим непременным долгом и показателем истинной власти держать пару гектаров в самом центре Алматы пустыми, несмотря на всю коммерческую ценность этой земли. Так продолжалось до тех пор, пока технологический гигант с большим количеством денег не выкупил в том районе сначала небольшой участок, построив там своё первое здание, а затем расширился, скупая сначала строения рядом, а затем и нетронутый участок – символ власти казахских президентов. Да, этот квартал теперь – кампус Айдахара.

И именно тут работает моя Айгерим.

***

Да, Айгерим работает на Айдахара. Занимается какими-то исследованиями социальных связей аудиторий, что-то такое. Только присутствие Айгерим в этой корпорации зла делает её в моих глазах хоть немного человечной.

Айдахар, прозванный так в народе, – это передразнивающее прозвище цифровой корпорации iDAR (читается как «Айдар»), объединяющей цифровые банки (один банк, с которого всё началось, поучаствовал в середине двадцатых в очередном разделе банковского рынка, скупив несколько совсем маленьких карманных банков и их лакомые корпоративные портфели), маркетплейсы («Ай.Март»), сервисы по привлечению и оказанию услуг, государственные платформы G2C, сервисы такси, арендованные у Яндекса («Ай.Такси»), и самокатов (самокаты – свои, а платформа – арендованная), доставки, камеры видеонаблюдения и системы штрафов для автомобилистов, «умные города», цифровые кошельки, билеты в общественный транспорт, «умные парковки» (2raQ4), системы для обслуживания клиентов общепита с чаевыми (ShyPool5) и много другое. Айдахар – многоголовый змий, разрастающийся всё новыми подразделениями, дочками и партнёрствами, приложениями и сервисами, баллами и кешбэками, интеграциями и экосистемами.