- Ох, бедняга. Сиротская доля не сладкая, даже при любящей родне. А оженится Ирвин? Как мачеха ещё примет? - покачала головой Заряна.
- Да не, - отмахнулся возница. - Дед с бабкой кровиночку забижать не дадут. Там у девки только глаза материны, каре-медовые. А во всём остальном один в один Ирвин. Даже на головëнке волос синий.
9. Глава 8.
Жаркое и тягучее солнце полудня щедро разливалось над хутором. Даже тень большого и сильного сада не спасала от жары и духоты.
- Ох, травы в лесу стоят совсем вялые. Хоть собирай, хоть нет. Силы в них пшик, на собственные семена едва хватает. - Делилась с Заряной пожилая полоз с соседнего хутора, чью голубую шевелюру щедро разбавила седина. - Гриба и вовсе нет. А Ирвинка наша грибы обожает, даже когда жар мучает, и то ест с аппетитом. Вон, уже канючить начала. " Баби, где супа". Где ж я ей грибов на суп найду? Хоть ты с лейкой в лес ходи!
- Да гроза идёт, Васена Гордеевна. Ужи вон третий день струной вытягиваются. - Улыбнулась Заряна. - Гордяна с утра три боровика принесла, да горсть лисичек. И где только нашла? Я всё думала, куда приспособить. А вот и ответ. На что-то серьёзное не хватит, а похлёбки для двух девчонок за глаза. Оставляйте внучку у нас, тётя Васена, вечером в баню свожу, да спать уложу. А после бани и супа поедят. Всё девчонкам радость.
- Да девчонки и так на два хутора растут, куда уж оставлять? - махнула рукой Васена.
- Ну, Ирвинка много места не займет, так что нас не потеснит. А девчонки одногодки, им вдвоём всяко интереснее, чем с нами. Вон смотрите, - кивнула на двух что-то рассматривающих под деревом пятилеток Заряна.
- Да травинку какую поди нашли, или жук дурной вовремя не спрятался. - Усмехнулась Васена Гордеевна. - Тут уж ничего не поделаешь, полозы же!
- Неет, - протянула Заряна. - Ящерица забежала, а моя Миранда их с младенчества не жалует.
- Да кто их жалует, этих ящеров? Только и гонору, что мир их родной. А так, один разлад от них. Что тогда, что сейчас. Слышала поди, опять с василисками воюют! - нахмурилась Васена. - Говорят, те свою принцессу нашли. Вот и решились за корону биться.
- Да кто-то решил пустующий престол к рукам прибрать. Вот и выдаёт чужое дитя за дочь королевы. И не жалко же девку! Все же знают, что родовые артефакты жестоко покарают самозванку! А она разве виновата? Своей шеей бы рисковали, дитя-то чего в петлю совать? - возмутилась Заряна.
- Ох, Заряна, ты мать. Оттого и не ведаешь, как жадности до власти совесть молчать заставляет. И кажется, что всё вокруг вдруг и медяшки не стоит. Чего уж жизнь чужой сироты ценить. - Вздохнула Васена. - Вон, к Ирвину одна в жëны метила, а он всё отнекивался, мол дитë есть и ладно. Так не побоялась же дрянь яду кожного в детское масло добавить. Приметила, что во время линьки кожу мажу малой, чтобы не зудела. Хорошо, что я прежде чем пальцы куда-то совать, проверяю всё.
- Эта та, что ты с обожжённой мордой за порог выставила и сказала, что ещё раз на хутор явится, на вилы поднимешь? - прищурилась Заряна.
- Она самая. Работы в сезон на хуторе много. Вот работниц и нанимаем. А эта прижиться решила, да не с того начала! - фыркнула Васена.
К вечеру небо посерело, облака набухли, заклубились и превратились в тяжёлые грозовые тучи. Воздух застыл в напряжении, ожидая первых капель. Накупанные и растëртые до порозовевшей кожи, Миранда и Ирвина, весело стучали ложками по мискам, наперегонки доедая грибной суп. А вот липовый отвар с медовыми коврижками выпросились пить на крыльцо.
