Элиза подумала, что вряд ли у нее есть выбор и только потом опомнилась и оттолкнула от себя тягостные мысли.
- Конечно, - ответила она. – Сегодня так солнечно! Будто снова лето.
На том они и расстались. Оберон вошел в аудиторию, и Элиза услышала, как гневно пророкотал его голос:
- Какой мерзавец уже накидал шары-вонючки?
Мерзавцы шумно принялись оправдываться, что тут все так и было еще до их прихода.
Однажды Элиза уже была в лаборатории зельеварения – отец приводил ее к какому-то из своих армейских товарищей, чье имя она успела забыть – но сейчас все равно удивилась обстановке. Да и кто бы здесь не удивился? Чего тут только не было! И бесчисленные держатели с колбами в металлических лапках, и разноцветные груды полудрагоценных камней, и бесчисленное количество пузырьков с деревянными пробками, в которых плавали цветы, и банки с заспиртованными жабами и ящерицами, даже какие-то кости, сложенные в коробку у стены. Анри, который сейчас выглядел, как король в королевстве, с важным видом произнес:
- Это запасное хранилище. Почти все здесь пришло в негодность, вам надо будет найти вещи, которые еще можно как-то использовать. Остальное домовые бросят в печку.
Элиза с готовностью кивнула. Она чувствовала какой-то томительный застой в душе и скорее хотела заняться каким-нибудь нужным делом.
- Вот вам артефакт для оценки, - сказал Анри и протянул Элизе маленькую лупу в золотой оправе. – Наводите на предмет, и если загорится желтый, то эта вещь уже бесполезна. А если зеленый, то с ней еще можно работать, тогда отложите ее вон туда, на стол, а я потом заберу и проверю.
- Хорошо, - улыбнулась Элиза. Из-за стены донесся голос Оберона, но она не различила слов.
Что ж, они рядом, это хорошо. И не только потому, что нет боли в груди.
- Загляну к вам после лекции, - Анри улыбнулся в ответ и вышел в коридор.
Когда закрылась дверь, хранилище погрузилось в ту торжественную тишину, которая бывает на кладбищах. И ощущение, что кто-то не сводит взгляда с незваного гостя, было таким же. Элиза похлопала в ладоши, свет ламп сделался ярче, и ощущение взгляда пропало. Самое обычное хранилище, заваленное старым хламом. Как у них на чердаке – туда тоже стаскивали вещи, которые нельзя использовать, а выбросить жалко, вдруг еще понадобятся. Возможно, сейчас кто-то как раз подбирается к этим вещам, уже вынесенным на свалку.
О чем, интересно, лекция Оберона? О том, как убивать оборотней?
- Он не сделал мне ничего плохого, - негромко сказала Элиза. – Он спас мою честь и жизнь. Меня бы уже хоронили, если бы не он. И незачем постоянно искать подвох.
По хранилищу пронесся едва уловимый свежий ветерок, похожий на снисходительную усмешку. «Он спас тебя потому, что в тебе вшита нить, которая не позволяет оборачиваться, - сообщил внутренний голос. – Стал бы он жалеть тебя, будь ты настоящим оборотнем? Что бы он с тобой сделал перед тем, как зарезать?»
- Заткнись, - посоветовала Элиза и принялась за работу.
Груда оранжевых и зеленоватых камней оказалась бесполезной. Когда Элиза брала очередной гладкий камешек и наводила на него лупу, свет был желтым и теплым. Камни были красивыми и почему-то выглядели живыми. Элизе казалось, что в глубине каждого пульсирует что-то маленькое и теплое – пойманный лучик света играл, сплетался в клубок и утекал. Положи на пол эти камни – и они уползут потихоньку.
Птичья клетка, в которой был крошечный скелет, свернутый в кольцо, тоже отразилась желтым. Элиза отставила ее в сторону и невольно обрадовалась тому, что ее пленник давно был мертв. От клетки веяло сырым ужасом, далеким, но все еще реальным.
