Взгляд Марины привлекли массивные прозрачные двери, через которые можно было разглядеть мрачный коридор. За ними мерцали маленькие огоньки. Рыбы-удильщики, зловещие стражи этого места, лениво плавали по ту сторону стекла, их светящиеся антенны испускали мягкое голубоватое сияние. Тени их угрожающих силуэтов скользили по стенам, создавая иллюзию, что стены дышат и двигаются.
Марина невольно поёжилась. Она подошла ближе к дверям, стараясь подавить нарастающий страх. Каждый её шаг отдавался глухим эхом, нарушая тяжелую тишину. Сердце билось в груди быстрее, чем хотелось бы.
Её глаза постепенно привыкали к полумраку, и она заметила, что за дверью коридор простирается вдаль, скрываясь в густой темноте.
«Где я?» – эта мысль громко стучала в голове. Но Марина уже знала ответ: она находилась в замке Нероксы, месте, откуда ещё никто не возвращался.
Она попыталась вспомнить, что произошло, как оказалась здесь. Последние обрывки памяти – Кароль, странный свет, боль и тьма. «Кароль…» Её сердце сжалось. Была ли он ещё жив?
Темница словно впитывала её тревоги и страхи, превращая их в ощутимую тяжесть, оседающую на плечах. Но Марина знала, что не может позволить себе поддаться панике. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоить учащённое дыхание.
«Думай, Марина, думай», – говорила она себе. Её руки непроизвольно сжались в кулаки, ногти впились в ладони. Осмотреться, оценить обстановку, найти слабое место. Она знала, что должна держаться. Где-то там, за этими стенами, её сестра Аква и бабушка наверняка уже ищут её. Но сколько времени у неё осталось? И хватит ли их сил, чтобы противостоять королеве тьмы?
Марина снова посмотрела на мерцающих рыб за дверью. Они были безмолвными свидетелями её заточения, но их свет казался ей символом. Пусть слабый, пусть холодный, но свет. И это значит, что ещё есть надежда.
Марина медленно опустилась на холодную, грубо вытесанную скамью, которая стояла у стены. Камень был твёрдым, ледяным и неудобным, но в этот момент её это мало волновало. Она закрыла глаза, и перед её мысленным взором снова всплыла сцена, от которой она пыталась убежать.
Кароль. Его глаза, полные ужаса и отчаяния. Его крик, который эхом разлетелся по воде, когда стражник Нероксы безжалостно вонзил копьё в его грудь. Это был момент, который навсегда отпечатался в её памяти. Она чувствовала, как её сердце разрывается заново при каждом воспоминании, словно рана, которая отказывается заживать.
Слёзы, сначала медленные, как утренние росинки, начали стекать по её щекам. Они были горячими, обжигающими, контрастирующими с холодом темницы. Она обхватила себя руками, как будто пытаясь защититься от этой боли, но она была слишком сильной, слишком всепоглощающей.
Марина уткнулась лицом в скамью, её плечи затряслись от рыданий. Слёзы скапливались на камне, образуя крошечные лужицы, которые быстро высыхали в сухом воздухе темницы.
– Почему, Кароль? – прошептала она, её голос был почти не слышен. – Почему стражник тебя убил?
В её голове начали проноситься воспоминания о тех моментах, когда они были счастливы. Их прогулки по берегу, разговоры до рассвета, его обещания, что он всегда будет рядом. Но теперь он мёртв. Убит на её глазах.
Её плач, сначала тихий, превратился в глубокие, отчаянные рыдания, которые эхом разносились по коридору за прозрачными дверями камеры. Даже рыбы-удильщики застыли на мгновение, их мерцающий свет стал немного тусклее, будто само море скорбело вместе с ней.
