Александр Македонский. Становление - страница 4
Зачем поводимся, как свора
Дерущихся на рынке псов.
Исократ
Давайте призовём богов!
Кому моё угодно мненье,
Его я высказать готов —
Я всех зову к объединению
С царём Филиппом. Зов таков.
Я ныне знаю человека,
Из всех могучих – одного,
Кто б мог из этого всего
Собрать единую державу,
И возродить былую славу,
И силы двинуть на Восток.
Это Филипп! А тот поток
Ненужной лжи – шутов забава!
И слабоумия росток.
Ликург
У нас анархия! Свобода!
Мы – демократы! А Филипп
Несёт с собою власть тирана.
И вся душа моя болит,
При этой мысли, словно рана,
В груди от острого меча…
Демосфен
Ликург, спокойней! Сгоряча
Ошибок много можно сделать,
Здесь не поможет наша смелость.
Оставим гордости «парад».
И хватит нам людских утрат.
Мой разум видит, что нельзя
Вот так-вот, тупо рисковать.
Войной Филиппа не сломать.
Иначе нужно поступать!
Да, мои милые друзья!
Как ни досадно, ни тревожно,
На сердце камень! Но признать
Придётся нам Филиппа власть.
Условия и впрямь не тяжки,
Для нас свободных. И как знать!
Как дальше дело обернётся?
Тирана власть ли оборвётся,
Или подспудно, из темна,
Восстанет падшая страна,
В глубинах силы собирая?
И вновь над нами воспылает
Свободы ясная заря!
И будет это всё не зря.
Гиперид
Да ты ли это, Демосфен?
Демосфен
Я, Гиперид, я, Адростен.
Я вел вас долго, я боролся,
Но ныне вижу, что нельзя.
Корабль на скалы напоролся.
Вот так-то, милые друзья.
Я за принятие условий.
Гиперид
Ну что ж… Раз так… Тогда и я.
Адростен
Я тоже за.
Ликург
Да вы с ума все посходили!
Ты, Гиперид! Ты Демосфен!
О боги! Зевс! Мои Афины!
Да что на вас нашло на всех?
Бороться надо! Драться! Драться!
Народ поднять! И снова в бой!
Исократ
И горы трупов за тобой!
Демосфен
(Как бы разговаривая с самим собой)
Сраженья! Кровь! И горы трупов!
Бредут бездомные толпой!
Вместо цветущих нив Эллады.
Пустыня смерти за тобой,
А вместо храмов по холмам
Одни развалины. И нам
Гордиться этою картиной.
О нет, Ликург! Все наши храмы,
Искусства нашего полёт —
Сильнее к нам друзей влечёт,
Чем язвы войн и гной на ранах.
И те же милости тирана,
Что нам так щедро возданы,
Престижем нашим рождены.
Нет, Спарта нам пример не лучший.
Ликург кричит: «Народ! Народ!»
А он воды набравши в рот,
Молчит и сам себе смекает:
«Куда кормило1 повернёт?»
И воевать народ не хочет,
Когда на землю мир идёт.
(Полурассеянно)
Вполне приемлемый…
(Спохватившись, произносит
вполголоса, как бы про себя)
О, боже!
Будь проклят ты, кривой Филипп!
(Далее – громко, чтобы все слышали)
О мире печься долг велит!
Ликург
Прости, мой друг, в борьбе учитель.
Мне сильно гнев застлал глаза.
А над Афинами гроза
И отвратить её не в силах
Никто из нас. И мы должны
Пока смириться. И вы правы,
Искусством нашим небывалым
Мы в мире эллинов сильны.
И рисковать мы не должны
Святыней греческого мира.
Филократ
Я рад! Достигнуто единство,
Противных партий голосов.
Свои амбиции и гонор
Пока упрячем под засов.
И обратим теперь свой взор
К народу. Что нам скажут люди?
(Обращается к собранию)
Что скажут граждане?
Первый афинянен
А что нам даст союз с Филиппом?
Исократ
Конец войне и прочный мир,
Единство греческого мира,
Поход на вражеский Восток,
Переселения поток.
Необходима власть Филиппа,
Чтоб эллинов объединить,
В страну единую сплотить.
Эвбул
Богатство, золото, добыча!
Принадлежащие врагам,
Полезны могут быть и нам.
Наш мир избавить от набегов
И ход судьбы переломить.
Это вернее оберегов,
Здесь только нужно – победить!
Второй афинянин
Дела свои не грех поправить.
Неплохо б в Персию отправить
Похожие книги
В книге показана юность Александра Македонского – период его становления. Это не научное исследование, а поэма, хотя все герои здесь – это реально существовавшие исторические личности того времени и все события, описанные в книге – это реальные события биографии Александра Македонского. Книга захватывает период – от окончательного завоевания Греции Филиппом II (битва при Херонее) и до начала Восточного Похода (Конгресс в Истме и Олимпийские игры
В книге дано в корне новое направление в языкознании. Изложено шесть законов древнего словообразования. Вот два первых из них в сокращённом изложении. Первый: древние имена людей и животных давались исключительно по половым признакам. Второй: все первичные названия предметов окружающего мира идут от названия мужских и женских половых органов, акта их совокупления, а также свойств и явлений, связанных со всем этим, таких как: твёрдость, мягкость,
В этой книге приведены два перевода Слова о полку Игореве, а также пояснения и комментарии к древнему тексту. Переводы: свободный поэтический и близкий к первооснове (строго научный). Здесь также приведено более 85 принципиально новых пояснений и комментариев к древнему тексту. Впервые введено понятие Великой Трояновой (Русской) земли. В этой книге также назван истинный Автор Слова о полку Игореве, представитель дома тысяцкого Рагуила – Овлур.
В книге приведены воспоминания автора, начиная с раннего детства и практически по настоящее время. Описываются наиболее яркие события, связанные с туристическими походами и путешествиями. Приводятся также интересные факты, сопутствовавшие жизни автора, многие из которых вообще редко описывались в нашей литературе. И в этом смысле, книга представляет большой интерес для широкого круга читателей. Книга содержит нецензурную брань.
Эта история начинается в дореволюционном Киеве, куда из маленького немецкого городка переезжает молодая семья в поисках счастья и достатка. Но у жизни свои планы, и на страницах родовой книги Крюгер появляются первые записи.Три революции, две войны и смена четырех поколений. Любовь и измены. Ужасы концлагерей и оцепенение от прикосновения «ветра пушечного ядра». Долгий путь наследственных ошибок и призрачных надежд. Кто сможет рассчитаться по сче
Казалось бы, Марина Коваль доказала право быть первой леди своего города. Пусть ее имя окружено ореолом уголовных дел, жестоких убийств и кровавых легенд. Она человек действия, и чья-либо смерть никогда не была для нее самоцелью. На крайние меры она идет лишь ради спасения собственной жизни или близких. Ноувы —враговуЖелезной леди по-прежнему предостаточно. Криминальный авторитет Ашот стоит за новой волной козней против нее. У него к Марине давни