Александр Тихонов. Легенда мирового биатлона - страница 20

Порой встречи, которым мы сначала не придаём особого значения, становятся определяющими в нашей судьбе. Однажды отправился на охоту в Купинский район Новосибирской области. Там, на солёном озере Чаны, раскинувшемся на двести сорок километров по плоской равнине Западной Сибири, Тихонов познакомился с Петровичем.

«…Старик молниеносным, каким-то залихватски-ловким движением перевернул через руку ружье, и оно мгновенно влипло прикладом в его плечо. Тут же последовал выстрел. Взлетевшие было утки плюхнулись на воду.

Всё произошло так быстро, что Тихонов даже не успел снять с плеча свой “зауэр”. Да он и не пытался это сделать – настолько поразили молниеносные, доведенные до автоматизма движения старика. “С винтовкой бы так на стрельбище!” Он попытался тут же повторить увиденное движение, но из этого ничего не получилось.

– Отец, покажи ещё раз, как это ты ружье из-за плеча выхватил.

– Чо? – не понял старик.

– Покажи, говорю, как ты берданку свою из-за плеча переворачиваешь!

– Ружьё-то? А чего здесь мудреного? Этому меня ещё старшина Самигуллин в первые дни войны обучил. В бою ведь так: кто вперёд на изготовку возьмёт, тот и жив остался.

– Покажи медленнее, как ты это делаешь.

– Вот так и делаю, смотри. Чего же здесь мудреного? – И старик несколько раз продемонстрировал свой трюк с ружьём. – Неужто не знал, что так можно?

– Нет, не знал.

– Дак чо же вас так плохо учат в армии? – рассерчал старик. – А вдруг завтра придётся идти в бой?

…Вечером они прощались. Тихонову надо было уезжать в город. Стояли на краю села, дожидаясь какой-нибудь оказии до железнодорожной станции. Старик явно загрустил – понравился ему Тихонов, не хотелось расставаться.

– Ты приезжай ещё, – просил он.

– Обязательно приеду, Петрович. С друзьями приеду, можно?

– Чо говоришь-то? – обиделся дед. – Приезжай, когда будет время, и друзей вези. Завсегда буду рад.

– Петрович, дай-ка взгляну на твою берданку.

– На, смотри, чо там увидишь-то? Ружьё как ружьё.

Тихонов взял протянутое стариком ружьё, внимательно осмотрел его и удивился, как с таким можно охотиться: приклад расхлябан, ствол изрыт коррозией, вместо спускового крючка самодельная зацепка.

– Сколько лет этому ружью, Петрович?

– А кто его знает! Мне от отца оно досталось. Надо бы новое завести, да хорошие-то ружья большие деньги стоят сейчас. Не по карману мне…

– Вот что, – вдруг сказал Александр, – у меня два одинаковых ружья, одно дарю тебе.

Не дав старику опомниться, Тихонов снял с плеча «зауэр» и повесил деду на шею.

Сквозь смуглые щеки старика мгновенно проступил румянец. Глаза заблестели влагой. Недоверчивый, испуганный взгляд упёрся в Тихонова.

– Бери, Петрович, бери! Говорю же – два у меня. Что же одно без толку висеть будет? Тебе, я смотрю, оно нужнее.

Старик попытался снять тихоновское ружьё с шеи, но Александр остановил его. И по впалым щекам старика потекли слезы. Он молча вытирал их рукавом давно потерявшего свой изначальный цвет пиджака.

– Да что ты, Петрович! Вот чудак. Брось ты. На вот патронташ, патроны, бери.

Старик не пошевелился, не протянул руки. Тогда Тихонов положил и патроны, и патронташ у ног его. Протянул на прощание руку.

У костра

– Бывай, Петрович. Жди меня, я обязательно приеду. Пойду я. Может, по дороге нагонит кто. – Тихонов повернулся, чтобы поскорее уйти – не ожидал он такой реакции старика на его подарок. Почему-то было стыдно смотреть деду в глаза, словно бы виновен перед ним»