Незаметно приходим на вокзал. Садимся в машину и переводим дух. А мимо нас пролетают знакомые поля и перелески, и всё ближе наш родной городок.
У автобусной остановки вылезаем из машины.
– Пойдём в парк, – говорит Наташка. – Чего дома делать?
И мы направляемся в парк, как прошлым летом, тоже из машины и тоже приехав из райцентра, но тогда это было вечером после кино. Там, под деревьями, прохладно. Садимся на скамейку, и вот он, долгожданный отдых.
Но вот где-то загремел гром.
– Наташ, а не пора ли нам ноги делать? – говорю я.
– Ой да ладно тебе! – отвечает Наташка. – Дождя не будет, мимо пройдёт.
А вот тут она не угадала. Дождь хлынул как-то сразу и очень сильно. И в то же время солнце по-прежнему светило. Грибной дождик!
Мы бегом из парка. Я бегу, а моя новая грудь колышется при каждом шаге вверх, вниз. Я от этих ощущений и дождя не замечаю.
Прибежали к нам во двор. Все мокрые. Моя причёска насквозь и в разные стороны. Новое платье облепило грудь, и казалось, что она стала ещё больше.
– Ну, подруга, вот мы твоё платье и обновили! – смеётся Наташка.
Сняли босоножки и босиком по тёплому асфальту пошли домой.
Дома разделись: на Наташке только трусики, а я ещё и лифчик оставила, не хотелось расставаться со своим богатством. Устроились за столом, на кухне.
А за окном на фоне чёрно-фиолетовой тучи зажглась яркая радуга. И казалось, что это знак и всё у нас с Наташкой будет хорошо.
Как-то раз сидели мы у Наташки. На мне красная футболка, чёрная юбка значительно выше коленей, но не мини. К тому времени я с Наташкиной помощью уже достаточно прибарахлилась, и до сих пор помню почти каждую свою тогдашнюю вещь. Сидела пока непричёсанная и без макияжа, потому что мы ещё не решили, как провести день. Времени было что-то около девяти.
Я всё время поддёргивала свою грудь вверх, потому как под её тяжестью лифчик на спине задирался чуть не до шеи.
– А я знаю, чем мы сегодня займёмся, – сказала Наташка, глядя на мои мучения.
– И чем же это? – спросила я, в очередной раз подтягивая грудь и опуская лифчик на спине.
– А поедем и купим тебе лифчик-полуграцию. Сейчас у тебя на спине два крючка, а там будет много, да и сам этот лифчик значительно шире. Вот и перестанешь мучиться, – говорит Наташка.
Надо сказать, что проблемы эти начались буквально в первый день, когда мы ездили за платьем, но за множеством новых ощущений я на это как-то тогда не обращала внимания. Но потом всё это меня достало.
– А как же я в этом лифчике поеду? – спрашиваю.
– Ты не переживай. Очень многие женщины так и ходят. Привыкли и не замечают этого. И ты, Алёночка, потерпишь, – отвечает Наташка. – Садись. Красить тебя буду.
Когда всё готово, надеваю красные гольфы, которые меня уговорила купить Наташка. Я-то ей про то, что они на футбольные гетры похожи, но мне категорически было заявлено, что я ничего не понимаю. А сама Наташка одела синее джинсовое платье и носочки!
– А ты чего? У тебя ведь тоже гольфы есть! – говорю ей.
Она только рукой махнула. Ладно.
Приехали в тот же самый универмаг в райцентре, но ничего подходящего там не было. Наташка было заикнулась насчёт барахолки, но уж тут я наотрез отказалась:
– Я что, себя на помойке нашла? Одно дело обувь, а ведь это бельё!
– Тогда поехали в Москву, – говорит Наташка.
Меня как будто из ведра ледяной водой окатили:
– Ты что? Смерти моей хочешь?
– Но ведь здесь-то ты не умираешь. А какая разница? Подумаешь, Москва! – заявляет Наташка.
