– Лыч спит. Машина стоит. Знаешь, Люд, а поедем-ка мы с Алёнкой покатаемся!
– Хорошо. Только вы недолго. А я, пожалуй, к ужину оладьи наделаю, – говорит Людка.
У Наташки права есть и доверенность, всё как положено. Машина, «Жигули» шестой модели или просто «птаха», дожидается нас у ворот. Садимся, едем.
Выезжаем за деревню, а там до большой дороги ещё примерно с километр, а то и побольше.
– Наташ! Дай порулить! – клянчу я.
Меня уже учили ездить на этой же самой машине, но Алёнка будет рулить в первый раз.
– Валяй! – Наташка уступает мне место за рулём.
Я тихонечко трогаюсь с места. Всё как-то непривычно: у босоножек каблучок хоть и маленький, но на педали нажимать надо по-другому. Да ещё и платье моё новое, красное в белый горошек, задралось почти до трусиков. Но всё это не беда. Самое главное, я еду.
У шоссе опять меняемся местами.
– Ну, подруга, куда поедем? – спрашивает Наташка.
– Давай вокруг города и с другой стороны через площадь опять сюда, – предлагаю я.
И покатили!
Справа, весь утопая в зелени, раскинулся наш городок, а слева, насколько хватает глаз, поля, небольшие рощицы, и где-то далеко-далеко тёмно-зелёная полоска леса. Навстречу то и дело проносятся машины, но Наташка за рулём чувствует себя уверенно. Свернули, и вот мы уже въезжаем в город. Мимо рынка, мимо аптеки и дальние, пока снова не оказываемся за городом.
– Быстро мы опять на природу выехали, – говорю я, а машина несётся вправо и вниз, а потом на скорости вверх, и впереди видно только небо, как будто мы взлетаем на самолёте.
Подъехав к повороту на деревню, останавливаемся.
– Знаешь, а что-то мы с тобой мало покатались. Давай поедем на озеро, а? – предлагает Наташка. – У Людки небось ещё и тесто не подошло.
И полный вперёд!
Проезжаем соседнюю деревню. Всё в этот вечерний час окрашено в пастельные тона: и дома за заборами, и деревья вдоль дороги, и цветы в палисадниках. Но вот уже по обе стороны лес. Здесь, под деревьями, полумрак, потому что солнце почти закатилось.
Приехав к озеру и свернув на боковую дорогу, едем, подпрыгивая на ухабах. Наконец вылезаем из машины. Народу на берегу мало, вечер. Снимаем босоножки и идём к воде. Побродив у берега по мелководью, отправляемся обратно. И всё бы ничего, но…
Проехав ту же соседнюю деревню, наша машина глохнет.
– Вот только этого нам и не хватало! – говорит Наташка.
Мы с ней обе в устройстве машины ни бум-бум! Наташка пытается её завести, но результата никакого.
– Круто мы попали. Чего теперь делать? – спрашиваю я.
– А чёрт его знает! – злится Наташка. – Покатались, блин.
Вылезли из машины, ходим вокруг неё. Но что толку? И тут мне приходит мысль:
– Наташ, а посмотри, что там с бензином?
Наташка включает зажигание. Точно! Стрелка замерла на нуле.
– Ну, Лыч, пьянь паршивая! И Людка хороша! Как они обратно ехать думали? – бесится Наташка.
– Надо что-то придумать. А ты успокойся, безвыходных положений не бывает, – успокаиваю я её.
Она задумалась;
– У соседа тоже есть «Жигуль». Он мужик запасливый. Надо у него бензина спросить. Давай я останусь тут, машину стеречь, а ты, Алёнка, топай в деревню, к Людке.
Да. До деревни нашей километра три ещё осталось, но что делать. И вот, опять же в первый раз, одна, за городом, я, Алёна, шагаю по дороге. От асфальта под платье веет теплом. Идти приятно. Но всё же я стараюсь спешить.
Вот и наш поворот. По дороге из щебёнки иду к деревне. В босоножки постоянно забиваются мелкие камешки, и я, задирая ногу, снимаю с неё обувку, вытряхивая оттуда мусор. Между тем опустился вечер. Стало темно, но я в это время уже открывала калитку нашего дома.
