– Медведь, а Медведь, чего делать? Не получается у меня ничего.
– Плохо, значит, стараешься!
– А как хорошо?
– Малины мне набери в свое лукошко, тогда подсоблю.
– А где я лукошко возьму? Я своё у Ягини оставила.
– Вот неугомонная! Повторенье – мать ученья. Поторопилась ты, Белка, понеслась за орехом, вот и оставила своё лукошко. Есть у меня, конечно, своя корзинка, да только тебе она велика. Чтоб её малиной заполнить, тебе – Белке, целый день трудиться придётся, а то и дольше.
– Даааа, а вдруг бы орех убежал, где его потом искать?
– Коли твой орех – от тебя он никуда бы не делся. Таков в лесу закон: «Чьи грибы, тот их и находит, да каждый свои», и с ягодами так, и с орехами. Чужого в рот не возьмёшь, в своё лукошко не соберёшь.
– И чего же мне теперь делать?
– Чего-чего, идти на поклон к Бабе Яге – лукошко своё вызволять. В него малины соберёшь, мне принесёшь, а там и поглядим.
– Значит, говоришь, орех мой не пропадёт на тропе, пока я на поклон к Бабе Яге да за лукошком своим сбегаю?
– Без тебя, его точно никому с места не сдвинуть. Таков в лесу закон и есть, коли орех твой.
Прыгнула Белка на высокую ёлку, увидела крышу избушки Ягини, вмиг рассчитала до неё кратчайший путь и по верхушкам деревьев поскакала. Бабочка за ней следом полетела. Быстро допрыгала Белка до избушки, в дверь стучит, Ягиню кличет:
– Баба Яга, а Баба Яга, отдай мне моё лукошко, я у тебя его, кажется, забыла.
– А, пожалуйста? – слышится из избушки.
– Ягинюшка, отдай моё лукошко, пожалуйста, оно мне очень нужно. Орех мой в пути встал, Мишка-Медведь помочь обещал, коли малины ему в своё лукошко наберу, а его корзинка для меня пока слишком велика.
Вышла Ягиня из избы, а Бабочка на нос Белке уселась. Белка глазки на неё к носу своему свела, да как чихнет от пыльцы с её крыльев, и ну хохотать, да ещё со смехом в пляс пустилась. От её танца и звонкого смеха даже мухоморы у избушки на курьих ножках поменьше стали. Переросшие мухоморы пропали, а молоденькие грибочки-мухоморчики появились да в пляс пустились. Ноги Бабы Яги тоже заплясали. Хлопает Ягиня в ладоши, приплясывает.
– Ох, неугомонная, Белка-затейница! Давай, рябинки мне принеси – отдам тебе твоё лукошко, – говорит ей Ягиня.
Сбегала Белка в лес, сорвала рябинки, вновь к избушке вернулась. Отдала она Бабе Яге рябину, Бабочка на нос к Ягине села, та тоже чихнула и говорит:
– Двери после себя закрывать надобно, Белка, а ты всё нараспашку оставила. Лукошко твоё у тебя в дупле, иди и бери. Устроили мне тут с Бабочкой веселушку, затейницы такие. Ладно уж, так и быть, расколдую своё чародейство. Ты по дороге иди, Василёк лесной, тебе нужный, найди, с ним своё дупло и сыщешь. Вот тебе мышиный хвост, как стукнешь им по нужному дереву, так дверь в дупло и отворится – там твоё лукошко.
– В смысле? У меня и дверей то в дупле никогда не было.
– В том-то и дело! Тепереча, будут. А то, заходи – кто хошь, бери – чего душа пожелает! Вот и пришлось мне твоё дупло замаскировать, чтоб не шастали туда все, кто ни попадя. Рябину, что мне принесла, себе возьми да повесь её при входе в своём дупле. Рябинушка – она твоя Берегинюшка.
– Спасибо, Баба Яга, за заботу, – ответила Белка. Взяла она мышиный хвост, рябинку да побежала искать дупло. Бабочка за ней следом полетела.
Бежит Белка по знакомой, вроде, тропинке – закружилась, чует свои следы, а толком, где дерево, в котором её дупло, не поймёт. Тут увидела она лесной Василёк, стоит он у лесной тропы, солнышку радуется, улыбается. Только васильков вокруг видимо-невидимо, какой из них нужный – не понять. Села Бабочка голубая на один из цветков, что ярче всех был.
