Алмаз розенкрейцера - страница 4

– Нет, Алиса, как хотите, а завтра мы с князем идём на кабана – отойдя к камину, дабы подкинуть пару поленьев, утвердил Джордж.

– На кабана… – князь Воротынский подошёл к опущенным тяжёлым бархатным шторам и слегка отодвинул их, заглянув в образовавшуюся щель – Скажи, Джо, тебе самому не надоело это однообразие?

– Нет, а что? – отвечал Макмиллан, не отрываясь от камина.

– Разве тебе не хочется посмотреть, как живут люди на другом конце Европы?

– Никогда не думал о путешествиях. В юности я наездился с дядей по свету. С меня довольно. Пора думать о продолжении рода, а не грезить мальчишескими мечтаниями – сказал Макмиллан, повернувшись в сторону князя и посмотрев на Алису Сатерленд, разглядывающую модный лондонский журнал.

– Рода… рода… – задумчиво повторил Воротынский и резко задёрнул штору – А вот я хочу поехать в Испанию.

– Там же война, Вова! – удивлённо и с некоторой тенью упрёка в интонации сказал Джордж.

– Ты слышал о Ромасанте, Джо? – как будто не услышав Макмиллана, сказал князь.

– Почему ты называешь меня Джо?

Владимир, не обращая ни на что внимания, продолжал входить в образ:

– Вы слышали, самый известный мистик Шотландии не знает, кто такой Мануэль Ромасанта! – сказал он с поддельным удивлением – Это кровожадный убийца, людоед, которого в Испании считают оборотнем. В 1852 году его арестовали и приговорили к смертной казни, но королева Изабелла, заинтересовавшись его историей, заменила высшую меру наказания пожизненным заключением. Он умер в 1863 году. Но это не главное. Главное то, что из 13 жертв Ромасанты, четверо были явно убиты не человеком – князь знал, как Макмиллан любит подобные истории, и потому применил весь свой актёрский талант и создал гнетущую атмосферу.

– А кем же? – спросил, кажется, тоже наигранно заворожённый Макмиллан.

– Волком, Джо… – ответил князь, продолжая нагнетать.

Некоторое время Джордж стоял молча и неподвижно, переваривая поступившую информацию, а затем резко включился:

– И ты думаешь, что я, из-за какого-то психа, умершего двадцать лет назад, должен всё бросить и ехать в Испанию?

– Почему же, можешь взять мисс Литарленд с собой – спокойно рассудил князь.

– Сатерленд – поправила его сидящая на софе графиня.

– Всё равно, возьми – всё также спокойно и иронично продолжал Воротынский.

– Нет, Вова – сказал Джордж, опустив глаза.

– Жаль… – князь подошёл к камину – А в Россию?

– А что там? – стараясь скрыть некую заинтересованность, спросил Макмиллан.

– Там… значительно больше жизни, чем в Шотландии… – вздохнул князь – Ты, наверное, слышал о моём прадеде – канцлере Михаиле Дмитриевиче Воротынском?

– Нет. А должен был?

Владимир Александрович ухмыльнулся:

– Он был масоном-розенкрейцером и алхимиком. Многие, в том числе мой дед, рассказывали, что Михаил Дмитриевич владел огромным, особо огранённым алмазом, который использовался им в опытах, как основа для философского камня. После его смерти алмаз пропал. Мой дед и отец искали его, изучили метр за метром все стены нашего особняка под Петербургом, но не нашли ничего. В подземельях нашей дачи, выкопанных ещё двести лет назад, сохранилась лаборатория прадеда и всё оборудование, а в моих документах множество записей прадеда, сделанных какими-то непонятными символами. Многие пытались расшифровать эти знаки, но безуспешно. Отец сошёлся на том, что алмаз был украден кем-то во время похорон прадеда, или же передан масонам. Но мне так не кажется. Вот я и подумал, может ты, как специалист по всякой чертовщине, поможешь мне разобраться с этим вопросом…