Алое небо над Гавайями - страница 5

Лана тогда поехала на пленэр в Ваиманало рисовать маяк Макапуу, но пошел ливень, и она вернулась домой в середине дня. У дома стоял голубой «форд»-купе Бака, и ей показалось странным, что он не на работе, как всегда в четверг в полдень. Она решила, что он что-то забыл, на цыпочках зашла на кухню, чтобы сделать ему сюрприз, а потом услышала сдавленные стоны из спальни. Испугавшись, что он заболел, поспешила зайти и увидела на диване мужа с блондинкой; в руках те держали бокалы. Одного взгляда на постель и взъерошенную прическу женщины хватило, чтобы все понять.

Целую неделю после случившегося она не разговаривала с Баком и даже не смотрела на него, но он постепенно начал ее задабривать. Писал сентиментальные любовные записки, приносил розы и новые карандаши для рисования, молил о прощении. А она, как дурочка, чувствовала, что ее решимость дает слабину. Ведь большинство мужчин ошибаются; такова их природа. А потом он сделал то, отчего у нее похолодело все внутри.

Обвинил во всем ее.

– Ты мне солгала. Ты знала, что бесплодна, а мне не сказала. И чего ты от меня хочешь? – спросил он.

В тот момент она поняла, что Бак – ее прошлое, а не будущее. Возможно, он все воспринимал иначе, но он привык получать желаемое.

«Не сегодня», – подумала Лана, садясь в машину.

Поха – горничная, которая жила с ними в доме, – настояла, чтобы по пути они заехали за маласадас.

– Угостите их пончиками, и вам не откажут, – сказала она, ведь они не знали, будут ли на самолет свободные места.

Лана положила в чемодан одежду и все необходимое на несколько дней. Впрочем, она могла купить все на месте.

Аэропорт Джона Роджерса стоял посреди сухого и пыльного участка земли, поросшего редкими сучковатыми мескитами [8]. У входа в здание аэропорта растянулась сонная черная кошка. Лане пришлось перешагнуть через нее, чтобы войти. Внутри пахло бензином, соленой водой и мескитовыми стручками. У стойки стояли мужчины в костюмах – вероятно, управляющие с плантации; они курили с хмурым видом.

Большая вывеска анонсировала закупку новых самолетов и смену названия компании: «Островные авиалинии» теперь назывались «Гавайскими». Лана поставила на пол чемодан и обратилась к сотруднику за стойкой:

– Мне нужен билет на ближайший рейс до Хило.

Он покосился на ее чемодан:

– Вы бронировали заранее?

– Нет.

– Сегодня свободных мест нет. Простите, мадам. – Он пожал плечами.

– Я готова доплатить, если нужно; очень нужно попасть в Хило сегодня. Мой отец в больнице.

В груди всколыхнулось нетерпение. Столько лет она практически не виделась с отцом, причем по своему выбору, а теперь ей почему-то казалось, что она обязана его увидеть как можно скорее.

– Будь у вас все деньги мира, я ничем не могу помочь, раз нет мест, – раздраженно ответил сотрудник авиакомпании.

К ним подошел один из мужчин в костюмах.

– Простите, что вмешиваюсь, но я случайно услышал, что вам нужно на рейс.

– Очень нужно, – выпалила Лана, уже готовая заплакать.

– Вон там, в ангаре, есть малый по имени Барон; у него маленький чартерный самолет. Я несколько раз с ним летал, когда не было мест. Помашите у него перед носом парой баксов, и он вас хоть на Северный полюс отвезет, – с дружелюбной улыбкой произнес мужчина.

Ей нужно было попасть в Хило во что бы то ни стало.

– Барон?

Мужчина в костюме рассмеялся.

– Клянусь богом, так его зовут.

– И ему можно доверять?

– Ну, летать он может хоть с завязанными глазами, если вы об этом.