Магнум прикрыл глаза от удовольствия, обнимая её за плечи и притягивая ещё ближе. Его пальцы заскользили по шелковистым волосам. Он вдохнул в себя знакомый аромат печёных яблок и хвои, к которым примешался запах костра и трав.
Он расслабился, отдавая этому объятию всё своё тепло, все свои чувства, всю ту нерастраченную нежность, что кипела в нём так долго. В его руках Алу ощущалась чем-то драгоценным, невероятным, но вместе с тем спокойным, утешающим, родным. Она обнимала его самым идеальным образом. Ему хотелось бы погладить её прямую спину, коснуться той полоски кожи, что привлекла его внимание в начале этого вечера. Но и этого было уже так много, так бесконечно много. Ведь в тот момент, когда она покидала Монтэм Сильва, Магнум думал, что не получит больше ничего. Но вот они здесь, в лунном свете, и она прижимается к нему, согревая дыханием кожу его шеи.
– Я рад, что ты счастлива, – прошептал Магнум со всей искренностью. Алу немного отклонилась так, чтобы поймать его взгляд, не выпуская из объятий.
На её лице отразилось что-то новое, новое чувство горело и в её глазах, в таком свете казавшихся совсем тёмными. Пальцы Магнума потянулись к выбившейся пряди её волос и заправили за ухо, не удержались от поглаживания округлого кончика. Кожа была нежной, сливочной, притягательной. Глаза её притягивали ничуть не меньше. В полумраке все чувства обострились. И Магнум ощутил отчаянную потребность приблизиться и проследить весь путь своих пальцев уже губами. Выразить прикосновениями всё то, о чём он молчал. Исполнить любое её желание.
– Я… – сказала Алу неуверенно.
Магнум отступил, мягко улыбаясь и подавляя эту искрящуюся потребность в своей груди и животе. Она устала, это был яркий на события вечер. Он потянул Алу внутрь, уже скучая по разорванным объятиям.
– Хочешь есть? – спросил он и сдержал усмешку, когда её живот согласно заурчал.
– Очень. Я танцевала до упаду, – это удивило Магнума. Он легко мог представить, как изгибались бы в танце длинные линии её тела. Хотелось бы ему однажды это увидеть, признался он себе, согревая кашу магией. А потом неожиданно произнёс эту мысль вслух.
– Хотелось бы мне это увидеть, – сорвалось с его губ. Воображение Магнума без труда нарисовало эту картину: лунная ночь, костёр и лишь они вдвоём, пляшущие в свете языков пламени.
– Однажды, – неожиданно ответила Алу.
И острота ночи отступила, оставив после себя обещание вернуться вновь. А пока они сидели за столом, уютно горели свечи, и Магнум с удовольствием наблюдал за тем, как Алу поедала кашу. Им следует разнообразить рацион, торговец должен скоро прибыть. К тому же он видел цыплят в нескольких дворах. Неплохо бы завести своих.
И эти простые мысли, это тихое счастье заставили Магнума мягко улыбнуться. Он никогда не думал, что окажется в месте, подобном этому. И он никогда не думал, что ощутит такой мир и покой.
Но вот он здесь. А Алу напротив, и её искрящиеся глаза стали понемногу слипаться от усталости. Она выглядела мягко, и ей очень шла его одежда, её пальцы трогательно торчали из длинных рукавов сюртука.
Ему хотелось вновь поцеловать их. Но пока он продолжал внимательно слушать.
Однажды Магнум снова возьмёт её руку и запечатлеет на ней поцелуй.
Однажды он скажет. Когда Алу будет готова это услышать.
