Анастасья. Парижский роман - страница 18

Американцы уже не раз намекали ему, что образ Ля Гранд-Эколь, института для белых богатых французов, безнадёжно консервативен: любой уважающий себя западный колледж гордился программами в духе социальной ответственности и этнического многообразия. Об этом давно задумывался и сам де Кортуан. А ведь он уже столько сделал для обновления этого косного заведения! Взять хотя бы международные проекты – от партнёрств c ведущими американскими университетами до программ в Восточной Европе и России, которые он про себя именовал «наш третий мир», а также соглашения с китайскими вузами. Кажется, в их институте теперь чаще слышался английский и китайский, чем французский!

Неожиданный звонок прервал его размышления. Номер Рафаэля… Взять или нет? Этот «любимый кузен», как он в шутку его называл, действительно доводился ему дальним родственником. Когда-то, будучи детьми, они вместе проводили каникулы у старой тётушки Сесиль в Шампани. Потом отец Рафаэля получил назначение в Нью-Йорк, где их семья провела почти десять лет. Раф одновременно с Джонни пробовал силы на конкурсе в Ля Гранд-Эколь и, благополучно провалив его, удовольствовался Сорбонной. Потом он ещё пару лет учился в Штатах, где, впрочем, так и не решился осесть.

С тех пор Рафаэль Санти-Дегренель успел стать доктором наук, но не продвинулся дальше места профессора Франко-американского колледжа39 Сорбонны. Этот тип даже не имел своего жилья, довольствуясь жалкой квартиркой в университетском городке Сите-Ю! Впрочем, вхожий в разные светские круги, Рафаэль пользовался неизменным успехом у влиятельных дам. Сейчас он находился в тайной, но при этом всем известной связи с владелицей одной из крупнейших промышленных групп Франции Марианной Обенкур. Да, Рафаэль всегда умел разбираться в женщинах, что де Кортуана по-своему восхищало.

– Привет, кузен, – нехотя ответил он на звонок, хотя уже почти решил не брать трубку.

– Привет, Джонни! Ну, как там Нью-Йорк? Зажёг по полной?

Джонни ненавидел эту иронично-самоуверенную манеру Рафаэля. Кто он такой, чтобы говорить с ним в таком тоне?

– Ладно, Раф, что тебе надо? Я только приехал, сразу на работу – ты меня знаешь, болтать некогда!

– Ещё бы! Бесконечно извиняюсь за беспокойство – хотя мы, простые смертные, обычно не забываем о днях рождения родственников. Мне, как ты помнишь, сегодня стукнуло… Впрочем, неважно сколько… Не хочешь поздравить?

Действительно, у Рафаэля день рождения тринадцатого ноября, и де Кортуан совершенно об этом забыл.

– Раф, извини, без обид. Поздравляю! – вяло отреагировал он.

– Спасибо, Джонни! – ни на секунду не смутившись, продолжил Санти-Дегренель. – Конечно, мы недостойны того, чтобы лицезреть твой божественный лик, но я – и Марианна – будем рады, если ты заглянешь на небольшой праздник, который она организует в мою честь у себя в Нейи40.

– Мадам Обенкур? Мило с её стороны!

– Это, если хочешь, небольшой прощальный подарок, если ты об этом. Марианна и Доминик не меньше чем на год отправляются в кругосветное путешествие. А твой покорный слуга остаётся в многострадальной Лютеции41. Поэтому – грандиозный праздник! Обещалась Клод Ширак42. И, возможно, Николя.

– Сарко? – равнодушно уточнил де Кортуан, стараясь никак не выдать своей заинтересованности: всё говорило о том, что энергичный Саркози вполне может вскоре занять место президента Ширака…