– Вот, смотри, – сказал Андри. – Тут же все просто… – он еще раз провел карандашом по ровной красивой дуге. – Линия должна обнимать вазу… Ты должен видеть этот объем… Не просто овал, а донышко реальной вазы.
Он перевел глаза на подоконник, где стояла означенная ваза, и убедился, что линия верна.
Александр закатил глаза и демонстративно выпятил нижнюю губу.
– Не будь таким занудой! – сердито сказал он. – Знаешь, сколько я пыхтел над этим кружочком!
Андри поглядел на рисунок и предположил:
– Десять минут? Впрочем, – он отдал должное криворукости его высочества и сжалился, – наверное, все полчаса.
– Угу… – Великий Князь с печальным видом сел на подоконник, демонстративно убрав вазу себе за спину. – Андри, давай не будем больше меня мучить, а? Ну ты же сам видишь, что это совершенно бесполезно! Я честно пытался! Я эту вазу едва не расколотил от бешенства, но она все равно не выходит лучше! Вот те крест!
Андри рассмеялся. Наследник Империи вдобавок ко всему был еще и страсть каким нехристем. В бога он не верил, в жизнь после смерти тоже. И слова про крест из его уст звучали не более, чем хорошей шуткой.
– Ну как же мы можем не заниматься? – спросил он князя. – Твой отец мне за это жалование платит и немалое!
Александр лишь отмахнулся.
– Андри, так можно всю казну потратить на мое образование… Утечет, как вода в песок. Гиблое это дело. Мы с тобой уже сколько недель занимаемся, а с места не тронулись. Это не потому, что я не хочу… Просто мне не интересно, понимаешь? Вот я смотрю на эту вазу, на бумагу… и мне хочется выть от тоски! Это еще хуже, чем уроки господина Перто…
Бедный Александр!
Андри его понимал… Ему трудно было представить, как можно не любить рисовать. Сам Андри сколько себя помнил, всегда ходил по дому с карандашом в зубах или за ухом. Рисовал, на чем придется, даже на обоях или салфетках. По малолетству, конечно. Но сын профессора прекрасно знал, каково это, когда тебя заставляют делать что-то, к чему ты совсем не предрасположен. Однажды отец попытался приобщить Андри к основам химии, которой бредил сам… Кончилось тем, что его сын, так ничего и не понявший, разревелся от досады и выбросил учебник в окно. С тех пор к Андри не приставали.
– Ну… – растерянно протянул он, – Аль… я не знаю… Ведь если ты не будешь заниматься, твой отец это быстро поймет. И выставит меня отсюда…
Александр хитро прищурил глаз.
– А ты не хотел бы?
Андри уперся взглядом в пол. Они никогда не говорили о своей необычной дружбе. И о том, что она значит для каждого из них. Это только девчонки могут без труда трещать на такие темы…
Он неопределенно повел плечом. Понимай, как хочешь.
Но Александр не пожелал оставить вопрос открытым.
– Признавайся! – решительно потребовал он.
Великий Князь… Сын Императора может приказать что угодно. Хоть прыгнуть из окна. А уж признаться в чем-то и подавно.
– Не хотел бы, – тихо ответил Андри, не отрывая глаз от узорчатого ковра на полу.
Александр довольно хмыкнул.
– Тогда делай, что я тебе скажу. Рисуй! Рисуй за меня. И отец будет думать, будто я делаю успехи. И никогда тебя не прогонит!
Андри упрямо поджал губы. Он ненавидел ложь. Даже во имя дружбы.
– Не будешь? – в голосе Александра зазвенела обида. Андри сжал зубы, чтобы не обронить непоправимого… Он мучительно сражался с собой.
– Аль… – слова давались с трудом. – Разве мы можем встречаться только на уроках?
