Читать онлайн Елена Грановская - Аномаль

© Елена Грановская, 2025

ISBN 978-5-0067-2360-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Он запомнил этот день, врезавшийся в сознание. Неприятный, страшный, полный суматохи и недосказанности. Евгений держал его в памяти, но не вспоминал, однако и не мог забыть – не хотел.

Он до сих пор помнил всё посекундно.

Стоял пасмурный июньский день. В столичном экономическом техникуме стартовал первый этап вступительных испытаний для выпускников школ. Среди первых поступавших был и он, Женя. Юноши и девушки в коридорах вели себя по-разному: одни стояли парочками и перешептывались с серьезными лицами, кто-то кучковался и шутил, другие нервно перелистывали последние страницы конспектов и шевелили губами, повторяя плохо выученный материал. Женя стоял в стороне, прислонившись к стене, и оглядывал своих возможных однокурсников, держа в руках паспорт и расписку. Устав стоять на одном месте, он прошелся до стенда со списками поступающих, раскиданных по дням вступительных экзаменов, и от нечего делать перечитывал десятки фамилий.

Когда он дошел до середины списка, двери в коридор во всех аудиториях открылись. Из них вышли преподаватели, мужчины и женщины, из каждого кабинета по одному, и в ожидании посмотрели на экзаменуемых.

– Дорогие поступающие, попрошу внимания! – на весь коридор провозгласила одна седовласая невысокая женщина в длинной юбке.

Юноши и девушки умолкли и собрались в одну общую кучу. Женя пристроился где-то в конце, за спиной высокой девушки, и топтался, вытягивая шею, чтобы видеть женщину и не пропустить ни словечка.

– Сейчас мы будем вызывать вас по спискам. Услышав свою фамилию, проходите в аудиторию и садитесь за парты по одному. На столе – только ручки и расписка. Всем всё понятно? Вопросы? Тогда удачи! Итак.

Женщина вскинула руку с листом, где были написаны фамилии абитуриентов, и стала приглашать их в аудиторию. Постепенно юноши и девушки отсеивались. Женя попал в третью аудиторию к преподавателю с серьезным выражением лица, одетому в изумрудный кардиган со светлыми брюками, и в очках в роговой оправе. Когда все абитуриенты в аудиториях расселись, преподаватели прошли к учительскому столу и объяснили порядок прохождения вступительного экзамена. Несколько минут при распахнутых в коридор дверях все ждали, когда принесут экзаменационные билеты и анкеты для поступающих. Сидели молча: преподаватели оценивающе изучали вчерашних выпускников школ, уже сейчас видя «умниц» и «безнадёг»; будущие студенты водили глазами по аудитории, смотрели в окно, кидали быстрые взоры на преподавателя, катали ручки по парте.

Принесли билеты и разложили их веером на первую парту. Вздохнув и пожелав про себя удачи, юноши и девушки выстроились в очередь и вытягивали билеты, говорили номер и свою фамилию преподавателю и возвращались на места готовить ответ. Женя взглянул на билет, только когда сел за парту, и облегченно вздохнул: второй вопрос он отлично знал, по первому имел общее представление, а третий хоть и плохо помнил, но думал, что точно может высосать что-то из пальца. Когда Женя, как и все в аудитории, сделал отметки на листе поступающего и услышал пожелания успеха от преподавателя и команду начинать отвечать на вопросы, тут же схватился за ручку и за пять минут на одном дыхании написал второй вопрос, решив дать себе минутный отдых, чтобы собраться с мыслями и работать дальше. Времени на ответ – почти два астрономических часа, а Женя был уверен в своих силах, потому не особо спешил. Хотя тут же подумал, что лучше бы ответить среди самых первых, выйти из аудитории, наполненной атмосферой напряженности и дум, и зайти в буфет, поэтому вновь взял ручку и стал размышлять над первым вопросом.

Спустя время, когда что-то наподобие ответа было написано и преподаватель скорее всего смог бы его засчитать, в коридоре послышались быстрые шаги. Женя на миг отвлекся от экзаменационного листа и посмотрел на закрытую дверь, как шаги в коридоре приблизились к аудитории, где сидел он, и двери резко распахнулись. Все подняли головы. В аудиторию вошла женщина – строгость ее костюма не шла к добродушному лицу – и, приблизившись к сидевшему за столом преподавателю, нагнулась и что-то быстро прошептала ему на ухо. Она была чем-то встревожена.

– Простите, Анатолий Валерьевич, – негромко произнесла женщина в костюме, выпрямляясь, и повернулась к экзаменуемым. Те отложили пишущие принадлежности и бесшумно смотрели на преподавателей.

– Хорошо, вхожу в положение, – кивнул мужчина и, вставая, обратился к юношам и девушкам. – Евгений Зорин кто?

Женя вздрогнул, услышав собственное имя, и поднял руку, почти одними губами произнес: «Это я».

– Евгений, выйди, там очень срочный звонок. Твоя мама звонит, – быстро произнесла женщина.

Сердце сделало рывок, словно хотело выпрыгнуть из груди, и бешено забилось, молоточками отдавая в ушах. Юноша похолодел, поняв, что случилось что-то нехорошее: мама не стала бы просто так искать телефон колледжа и звонить туда, зная, что у него, ее сына, сегодня важный вступительный экзамен.

– Не забудь свои документы и ручку. Можешь прийти написать экзамен в резервный день или в день поступления других групп, – сказал вслед Жене преподаватель, когда тот покидал парту, сдав экзаменационный билет с исписанным ответами листом.

Женщина ждала Женю на выходе в коридоре. Юноша занервничал еще больше: если его отпускают насовсем, да еще упоминают о возможности написать экзамен в другой день, значит, думают, что он не вернется, поскольку дело, по которому звонит его мама, очень важное. Может, даже больше, чем важное. И при этом нехорошее.

Женя закрыл за собой дверь в аудитории и, сжимая паспорт с ненужной уже распиской, последовал за женщиной. Та велела ему поторопиться.

– Что случилось? – наконец решил спросить Женя, когда не услышал от провожавшей его женщины ни слова.

– В деканат позвонили, звонившая представилась твоей мамой, – женщина, поднимаясь, развернулась к нему. – Голос взволнованный, но она пыталась это скрыть. Сказала, чтобы тебя срочно пригласили к телефону. Что это очень важно и не требует отлагательств. Она упомянула твоего папу.

Услышав это, Женя оступился на очередной ступеньке и чуть не упал, ойкнув, но вовремя схватился за перила.

– Всё хорошо? – женщина обернулась на него.

– Д-да.

Юноша глубоко вздохнул, чувствуя, как начинает дрожать из-за страха за отца. Руки вдруг затряслись, живот свело, а всего его словно опустили в ушат с ледяной водой.

Что-то случилось. Что-то произошло. Явно нехорошее…

– Крайняя правая дверь, – женщина указала ладонью в сторону дверей с табличкой «Деканат» и временем работы и получением справок.

Женя прибавил шаг и влетел в кабинет, быстро назвавшись и спросив телефон. Секретарь за столом у окна пригласила его к себе и протянула трубку.

– Мам? – взволнованно проговорил Женя, прижав телефон к уху. – Что-то с папой?

– Женечка! – голос матери звучал надтреснуто, она пару раз быстро вздохнула. – У нас беда. Звонили из управления. Сказали, что отряд на задании… обстреляли.

Женя почувствовал, как ноги подкосились, и он быстрее схватился за край стола, шумно сглотнув. Находившиеся в деканате, увидев, как юноше стало плохо, подскочили к нему и быстро подставили стул, усадив Женю.

– И – папу?.. – горло словно стянули узким металлическим кольцом, голос стал тихим и осипшим. Внутри всё оборвалось.

– Он единственный выжил. Но серьезно, тяжело ранен. – Мама позволила себе немного эмоций: она всхлипнула, но тут же прочистила горло и заговорила быстрее: – Я сама почти ничего не знаю, сказала тебе только то, что сообщили мне. Я не знаю точно, что и когда произошло, но что-то пошло не так, о проводимой операции как-то узнали, их уже подстерегали.

– А папа? – Женя сглотнул, всё еще вцепившись в стол.

– Он уже в госпитале, там, на Кавказе. Мне сказали, чтобы мы с тобой собрали некоторые вещи, за нами приедут.

– Зачем?

– Я правда не знаю, Жень. Будем делать так, как нам скажут. Знаю, дорогой, что сегодня у тебя ответственный день, но уже не до этого.

– Конечно, мам! Я скоро буду!

– Да, прямо сейчас. Я тебя жду. Пока начну собирать вещи. Еще должны позвонить. Пока.

– Бегу! – Женя кинул телефонную трубку, выскочил из деканата, со скоростью марафонца преодолел три этажа здания и выбежал из техникума.

Следующие часы были полны тревоги и спешки. Мама волновалась, но при людях из военного управления старалась не выказывать эмоций. Женя не осознавал происходящее: ему казалось, что всё это страшная иммерсивная театральная постановка, и он оказался затянут в нее по чудовищной ошибке.

Когда юноша, тяжело глотая ртом воздух, подбегал к подъезду дома, то увидел машину из управления. За рулем сидел шофер в штатском и бил пальцами по рулю, поглядывая на жилой дом. Женя проскочил мимо него, не поздоровавшись и даже не зная, успел ли шофер его заметить. В квартире в прихожей стоял младший офицер в летней командной униформе. Женя поздоровался и увидел маму, уже одетую к выходу и укладывающую последние вещи в чемодан. Он подошел к ней и обнял. Она заключила сына в крепкие объятья и прижала к груди, гладя по волосам.

– Жень, посмотри в своей комнате, может, еще что-то нужно взять. Я положила самое основное, – шепнула женщина, отстраняя сына.

– А мы еще сюда вернемся? – рискнул задать вопрос юноша.

– Я не знаю, правда, не знаю. Не бери много, возьми важное. Если что, потом нам вышлют.

– Вышлют? То есть мы можем надолго?.. – Женя заволновался.

– Женя, поговорим потом. Быстрее. Видишь, нас уже ждут, – прервала его мама, ставя чемодан на полу.

Женя прошел в свою комнату и быстро оценил оставшиеся вещи в шкафах и на полках. Старый Рой сопел на его кровати, тоскливо поглядывая за юношей.

– Мам, а Роя возьмем? – крикнул Женя.

– Да. – Ответ его очень порадовал, на душе стало чуть легче: юноша ни на что бы в жизни не променял любимого пса, ни за что бы не оставил его.

– Рой, вставай! Давай, слезай, – юноша небольно пошлепал пса по бедру. Тот заурчал, взглянул на Женю безучастными глазами. Широко зевнув, нехотя спрыгнул на пол и зашагал в сторону прихожей, по пути присев и почесав за ухом.

Юноша услышал голос мамы, переместившейся к входной двери вместе с чемоданом. Он смахнул в оставшуюся пустую сумку пару любимых книг и забавную деревянную свистульку, подаренную отцом на десятилетие, и вышел из комнаты, оглядев ее на прощание взглядом, полных смешанных и противоречивых чувств. Мама подозвала Роя и надела поводок. Офицер что-то произнес и взял ее чемоданы, кивнув на дверь. Они вышли из квартиры, ключи от которой женщина передала офицеру. Погрузив в багажник служебной машины чемоданы, все молча сели в салон, и водитель тут же тронулся с места.

– Рано утром в управление сообщили, – не отводя глаз от лобового стекла и не поворачивая головы, сказал Жене и его маме сидевший рядом с шофером офицер, – что выездная операция провалилась. Код «красный», объекты каким-то образом узнали, что их планировали ликвидировать. Сейчас тщательно проводятся проверки, в командно-штабном правлении чистится всё, не щадят никого: ни генералов, ни полковников, ни высших, ни низших. Выясняют, как так могло случиться. Кто продал информацию. Как вышло, что узнали о выезде, где отряд будет и когда. Может, это был кто-то из наших. Ничего еще не известно.