– Давай! Давай!
Громче всех кричала и смеялась Мэд.
Спустив штаны до колен, Бен развернулся к нам спиной, и, под оглушительный смех, принялся крутить задом, почти перед лицом Мэд. Она с силой его шлёпает, и Бен, потеряв равновесие, падает вперёд, под нескончаемый поток смеха.
Пока продолжалось всеобщее веселье, я вновь погрузилась в свои мысли. На меня уже никто не обращал внимания, и я крутила стакан с алкоголем. Долго рассматривая тёмную жидкость, так, словно она могла дать мне ответы на волнующие меня вопросы, я резко опрокидываю содержимое, чувствуя, как алкоголь обжигает всё внутри.
Время, проведённое в раздумьях, пролетело незаметно. Я оттягивала момент возвращения к своему отряду, пока мой взгляд не упал на Мэдисон, что была в центре внимания, танцуя с какой-то девушкой в зелёном мундире.
Она каждый вечер, да и всё время до обеда, проводила с кем-то не из своего округа. И каждый вечер напивалась так, что с трудом могла идти сама. В отличие от меня, она добивалась капитанского места и, со временем, набрала свой отряд «под себя». Каждые смотры она брала кого-то новенького, каждый раз отправляя кого-то с ранениями в отставку.
Может за этими действиями, на первый взгляд бездумными, скрывалось, что-то совсем иное?
Мэд, пошатываясь, опустошила ещё один стакан.
– Идём, – беря её под руку, я направляюсь к выходу.
Мэдисон что-то говорит, но её неразборчивая речь, тонет в общем шуме. Она всё же идёт со мной, не стараясь вырваться, но постоянно кого-то задевает, спотыкается или останавливается, чтобы обняться. Мне начинает казаться, что мы никогда не достигнем выхода.
Выйдя из здания, я останавливаюсь на миг, вдыхая свежий воздух улицы.
Закинув руку Мэд себе на шею, я подхватываю её за талию, вызвав у неё смех. Пока она что-то невнятно пытается до меня донести, я замечаю впереди стоящую группу в жёлтых и синих мундирах. Один из стоявших оборачивается на нас, и, бросив на него взгляд, я сразу же вспоминаю сцену, как капитан одного из отрядов пятнадцатого, приказал затащить ту избитую девушку внутрь. Вблизи он казался жутким: выцветшие брови делали его взгляд злым, во весь широкий подбородок пролегал белый рубец. Впрочем, всё его лицо было усыпано мелкими шрамами, рытвинами и тёмными пятнами от перенесённой болезни. Хотя пятна были почти у всех военных из пятнадцатого – их округу, в своё время, не достались вакцины.
Он провожает нас взглядом, как и все его собеседники. Как я не старалась идти быстрее, Мэд еле шла. Она всё что-то говорила бессвязное, про отряды, наш округ, и о том, как нас используют.
Доведя Мэд до здания отряда «Дельта», я хотела отпустить её, но она повисла на мне, уронив голову. Зайдя с ней внутрь, я оказываюсь в таком же помещении, что и у нашего отряда. Вот только внутри, почти никого нет. На диване сидела Джози и ещё две девушки. Они о чём-то, или о ком-то, сплетничали.
– Сама знаешь, что там делают, и для чего остаются на всю ночь, – с видом знатока, говорила Джози, своей подруге.
Третья девушка хихикнула:
– Да их вместе видели!
Шум наших шагов заставляет их вздрогнуть. Они выглядят напуганными, словно их застали на месте преступления.
– Джози, отведи её спать.
Она сразу же вскакивает с дивана, и подхватывает своего капитана, с другой стороны. Пока Джози пыталась подняться с Мэд по лестнице, я с интересом смотрела на виноватые лица двух других, что остались сидеть на диване.
