Апдейт Тургенева. Сборник рассказов - страница 4

– Сынок! Витюша! Вставай! На скрипку опоздаешь, – Клавдия Тихоновна осторожно беспокоила сыновье плечо.

– Мам! Я еще посплю, ну, минуток пять еще.

Через пару минут Клавдия Тихоновна опять – в комнате сына:

– Всё, сыночек, вставай, у тебя пять минут, чтобы собраться, и пять минут, чтобы дойти до музыкальной школы.

– Хорошо, мамуль, – выдавил из себя школьник.

Из разных углов посыпались вопросы:

– Мам! Где моя зубная щетка? А куда ты положила мои ботинки? Мам! Не нахожу скрипку. А ноты мои где?

Выйдя со двора на улицу, Витя, не оглядываясь, засеменил по брусчатке, беззаботно размахивая скрипичным футляром и папкой для нот. Школьник знал, что мамин взгляд из окна сопровождает его до поворота на Ленинскую.

А вот и поворот на улицу Ленина. Потенциальный Ойстрах остановился и с наслаждением потянулся. Ох, как хочется спать! Всё! Спешить теперь некуда. В музыкальную школу идти нет никакого желания. Сорок пять минут урока в полном распоряжении Витьки.

Вот уже неделю он прогуливал уроки скрипки. Витька себя оправдывал: разве можно назначать урок в такую рань?! Разве можно ребенка обучать скрипичному мастерству с шести тридцати утра? Да и занятия давались тяжело. Алла Матвеевна заставляла минутами правильно и неподвижно держать смычок. Сначала смычок в пальцах вел себя почти неподвижно, но уже через минуту начинал предательски дрожать. Настоящая пытка. При этом раздраженная учительница переставляла в нужную позицию пальцы правой руки на смычке либо пальцы левой руки на скрипичном грифе с такой силой, что возникало чувство боли.

– Виктор! Неужели я говорю в пустоту? Неужели так сложно правильно держать смычок? Сто раз тебе повторяла и в сто первый скажу – представь, что ты держишь в руке яблоко, – выговаривала Вите Алла Матвеевна.

«А эти скучные гаммы и арпеджио? А взять песни „Сулико“ или „Вот кто-то с горочки спустился“? И кто только их придумал – тоска зеленая. Может, кто-то и выдержит это всё, но это буду не я», – думал маленький прогульщик.

Витька неспешно прогуливался по парку, дышал бодрящей утренней прохладой и любовался Мазмановым фруктовым садом, названным по фамилии создателя. Пробовал яблоки на вкус. Кислятина! Слева от него – стадион «Спартак». Заходил внутрь и бродил по беговым дорожкам. Скучно. Дошел по аллее до большого каменного фонтана с медными лягушками, пугавшими посетителей парка выпученными глазами и громадными пастями, из которых со свистом вырывались на свободу голубые струи.

Школьник взглянул на часы, висевшие у входа в парк. Всё! Семь пятнадцать. Время окончания урока. Витька присел на скамейку, вынул из нотной папки дневник и записал комментарии по прошедшему уроку от имени Аллы Матвеевны: «Играл хорошо. Молодец! Оценка – четыре».

Перед входной дверью квартиры сына встретила Клавдия Тихоновна.

– Четверка! – ответил Витька на вопросительный мамин взгляд.

Неделю спустя в музыкальной школе состоялось собрание. В центре зала – Витька с пунцовым лицом. Мальчик крепился из последних сил – только бы продержаться без слез. Учителя с равнодушными лицами сидели полукругом и негромко переговаривались. Отдельно от них – Иван Петрович, директор, полный мужчина невысокого роста. На его лице – сочувствие к виновнику «торжества». Вероятно, сам в детстве был сорванцом. Первое слово предоставили Алле Матвеевне.

– Сил никаких моих нет! Можаев уже две недели лоботрясничает и прогуливает занятия. Дальше терпеть такое положение нельзя. За постоянные прогулы предлагаю исключить Виктора из музыкальной школы.