Зимой две тысячи десятого года двое палестинских орнитологов пошли в поход через пустоши на полпути между Гило и Бейт-Джалой. Они изучали поведение сорокопута, маленькой птицы, которая ловила насекомое на лету и насаживала его на иглы колючей проволоки. Орнитологи – Тарек Халиль и Саид Хоурани – специально оделись так, чтобы костюмы не были похожи на традиционные, а неоновые жилетки можно было легко заметить.
Поздним утром над их головами просвистело несколько пуль. В них и раньше пускали предупреждающие выстрелы, чаще всего поселенцы и жители домов со стороны Бейт-Джалы.
Лежа на пыльной земле, мужчины подняли в воздух белую рубашку Тарека на палке. Телефоны не ловили связь. Они стали карабкаться обратно между кустов, жестких камней и низких оливковых деревьев. Эта территория, большая часть которой стала ничьей, была массивно обрамлена колючей проволокой, где сорокопуты хранили своих насекомых. Когда мужчины были достаточно уверены, что отползли на безопасное расстояние, под небольшой глиняный обрыв, то снова подняли рубашку в воздух. Последовало еще шесть выстрелов.
Мужчины лежали вместе на земле. Ночью их спасли общими усилиями израильского и палестинского подразделений.
Велись многочисленные споры о том, откуда могли стрелять, и через шесть месяцев спустя по доносу был арестован высокий худой поселенец Марк Ковак. В ходе обыска его дома было обнаружено несколько снайперских винтовок. Дальнейшие поиски обнаружили, что Ковак прорыл несколько тоннелей из поселения на нейтральную территорию, где он мог стрелять по непрошеным гостям с любого угла обзора.
Ковак, которого соседи знали как тихого затворника, утверждал, что родился в Иерусалиме, но его выдал восточноевропейский акцент. Быстрая проверка данных показала один из его предыдущих проектов: он работал кессонщиком в Бронксе.
Говорили, что Ковак купил дом в Ариэле – еврейском поселении на Западном берегу. Он был владельцем компании по проектированию и установке бассейнов. Многие годы на Шоссе № 1 стоял билборд, где висела фотография сияющего бассейна возле виллы с красной черепицей, рядом были написаны номер телефона и одна-единственная фраза: «Твой оазис ждет тебя».
Во время операции две тысячи четвертого года в Наблусе израильские солдаты зашли в центр города.
Вместо того чтобы передвигаться по узким улицам и кучным аллеям, они двигались сквозь стены и потолки, прорезая дыры и взрывая препятствия над головой, от дома к дому, от магазина к магазину, бесшумно прокладывая дорогу перед собой, рисуя флуоресцентные стрелки на стенах, показывая солдатам за собой, куда идти.
Наткнувшись на препятствие, они надевали тепловизоры, чтобы определить, что находится с другой стороны. Мужчины и женщины, обнявшие друг друга в постели. Спящие дети. Молодые люди с повязанной поверх рта куфией-кляпом.
Прокладывание таких тоннелей солдаты называли «хождением сквозь стены».
Посреди ночи раздался телефонный звонок. Четырнадцать лет после взрыва. Рами испугался. Продюсер документального фильма. Она общалась с семьями в деревне Ассира аль-Шамалия. Матери и отцы двух из трех смертников хотели с ним встретиться. В сердце Западного берега, сказала она. Такого еще не бывало. Они согласились, чтобы их сняла съемочная группа с Запада. В их деревне. В их домах. В их гостиных.
