– А что насчёт самих Хранителей? – вернулся к главной теме Андрей. – Они действительно существуют сегодня или это просто миф?
Максим снова нервно огляделся, прежде чем ответить:
– Они существуют, – прошептал он. – И они очень могущественны. У них есть люди везде – в научных кругах, в правительстве, в бизнесе. Они действуют из тени, но их влияние ощутимо. Археологические экспедиции внезапно лишаются финансирования, если находят что-то, связанное с хранилищем. Исторические исследования, затрагивающие определённые темы, сталкиваются с необъяснимыми препятствиями. А те, кто слишком глубоко копает…
– …умирают при загадочных обстоятельствах, – закончил за него Андрей. – Как Самойлов и, возможно, другие историки и археологи.
– Именно, – кивнул Максим. – Профессор Полунин был осторожен. Он никогда не публиковал своих истинных находок, связанных с хранилищем. Делал вид, что занимается обычными исследованиями византийской эпохи. Но в последнее время, после того как Самойлов показал ему медальон, он стал более открыто говорить об этом. И я опасаюсь, что…
– …что Хранители решили его остановить, – снова закончил мысль Андрей. – Как и Самойлова.
– Да, – тихо сказал Максим. – И я боюсь, что он действительно в опасности.
Андрей задумчиво вертел в руках чашку с остывшим кофе. История становилась всё более зловещей. Если всё, что рассказал Максим, правда, то он столкнулся с тайной организацией, существующей столетиями и готовой на всё ради сохранения своих секретов.
– Вы можете рассказать мне ещё что-нибудь о Хранителях? – спросил он. – Как они организованы? Как связываются друг с другом? Есть ли у них какие-то опознавательные знаки?
– Я немного знаю об их структуре, – ответил Максим. – Насколько я понимаю, организация строго иерархична. На вершине пирамиды стоит Совет Мастеров – высшее руководство, состоящее из семи человек. Их личности держатся в строжайшем секрете. Под ними – Хранители Ключей, ответственные за охрану различных артефактов и документов. Затем идут Наблюдатели – агенты, внедрённые в научные, политические и бизнес-круги. И наконец, на низшем уровне – Неофиты, новички, которые только прошли посвящение в организацию.
– А что насчёт опознавательных знаков? – напомнил Андрей.
– У них есть символ – восьмиконечная звезда, заключённая в круг, – сказал Максим. – Тот же символ, что был в центре медальона Самойлова. Они носят перстни с этим символом, но обычно скрывают их от посторонних. Кроме того, у них есть особое приветствие – правая рука на сердце, затем поднята вверх, ладонью вперёд. И фраза на древнегреческом: "Во имя истины, сокрытой от глаз".
– Откуда вы всё это знаете? – с подозрением спросил Андрей.
Максим слегка покраснел и опустил взгляд:
– Мой отец… Он был связан с Хранителями. Не как член организации, а как внешний консультант. Он был специалистом по древним языкам, и они иногда обращались к нему за помощью в расшифровке текстов. Он никогда не рассказывал мне прямо о своей работе, но я был любопытным ребёнком и многое подслушивал. Когда он умер, я нашёл среди его вещей несколько записок с информацией о Хранителях. С тех пор эта тема меня интересовала, и когда я начал работать с профессором Полуниным, который тоже интересовался этой организацией, мы нашли общий язык.
– Ваш отец тоже умер при странных обстоятельствах? – осторожно спросил Андрей.
– Нет, – покачал головой Максим. – У него было больное сердце, он умер от инфаркта. По крайней мере, так гласит официальная версия. Но после его смерти к нам домой приходили странные люди, интересовались его архивом. Мать отдала им большую часть бумаг, но некоторые записки я спрятал.
