Арвеарт. Верона и Лээст. Том II - страница 21

– Ерунда! – возразила Верона. – Курить у нас тоже рискованно, но ты ведь при этом куришь на виду у всей Академии и тебе за четыре года полбалла ещё не начислили!

– Но я ведь альтернативщица!

– Ладно, закрыли тему. Там матч сейчас в полдевятого, студенты играют с эрверами. Говорят, что все собираются.

Джина слегка помялась, но всё же дала согласие. Таким образом, наши девушки покинули стены Коаскиерса и направились к стадиону, где уже собрались болельщики, и не только студенты с эрверами, а даже работники кухни во главе со своим шеф-поваром. Больше всех волновалась Герета, приобретшая новый облик и теперь безумно желавшая поскорее увидеть Томаса. Меньше всех волновалась Джина. Можно себе представить, что она испытала, когда обнаружила издали, что в первом ряду на трибуне, правее преподавателей, сидят эртаоны-Кураторы, включая самого «Старшего», занимавшего место с краю – согласно обыкновению. Увидев его среди зрителей, Джина заполыхала и замерла как вкопанная.

– Смотрите! – сказала Верона. – Любопытная ситуация! Такие места не заняты!

Ситуация, разумеется, оказалась весьма примечательной – мест пять или шесть примерно – слева от эртаонов – оставались пока свободными. Джина не шевелилась, пребывая на грани обморока. Герета, страшно смущённая, тоже застыла в растерянности, так как не знала толком, когда выполнять приветствие, да и вообще выполнять ли.

– Пойдёмте! – сказала Верона. – Что толку стоять и смотреть на них?!

Подруги не отреагировали. Поскольку до края поля оставалось метров пятнадцать, а до трибун, соответственно, было уже за восемьдесят, то появление девушек мало кем было замечено, не считая самих Кураторов. Эрвеартвеарон, понимая, что усилий одной Вероны без суггестии недостаточно, поднялся и помахал им. Отступать, по факту случившегося, возможности теперь не было. Девушки сдвинулись с места: Верона – внешне спокойная, но в душе немного встревоженная, поскольку не обнаружила среди болельщиков Лээста; Герета, уже осознавшая, что Кураторы благоволят к ним; и Джина – дрожащая, красная и мало что понимающая, кроме того обстоятельства, что её ментально поддерживают, иначе она умерла бы от нервного потрясения. Когда до первого ряда оставалось шагов пятнадцать, Терстдаран снова поднялся, дождался момента приветствия – когда подошедшие девушки преклонили колени и головы, и громко сказал: «Добрый вечер! Эти места свободны!» – после чего добавил:

– Рэа Уайтстоун, прошу вас, рядом со мной, пожалуйста…

Девушки распрямились – Верона с Геретой – первыми, и они же и сели первыми, а Джина, едва не падая, кое-как добралась до лавочки – ведомая внешними силами, опустилась и сразу зажмурилась. Эрвеартвеарон тем временем обратился к Вероне взглядом, исполненным почитания, и – при ответном взгляде – привстал и немного склонился, как и пять остальных Кураторов.

– Светлейшая из Светлейших, – сказал он на португальском, – мы счастливы лицезреть вас и хотим принести уверения в своей бесконечной преданности…

– Благодарю, сеньоры. Спасибо, сеньор Терстдаран. А вы, случайно, не знаете? Мой папа придёт? Он появится? Или он занят чем-нибудь?

– Да, ваш отец появится. Он выступает голкипером за сборную преподавателей.

В это время возникли играющие. Команда студентов – в синем, а противники – в фиолетовом. В центр поля выбежал Акройд – в чёрно-жёлтой футболке рефери и в компании двух помощников – фармаколога и токсиколога. Болельщики рьяно захлопали – все, кроме бедной Джины, пребывающей в полуобмороке. При виде Гереты – накрашенной, в нарядной ажурной кофточке, Томас ударился в краску, но помахал тем не менее, а затем, наряду с другими, выполнил форму приветствия эртаонов второго уровня. Эрвеартвеарон поднялся, выразил пожелания удачной игры играющим и сел, чуть придвинувшись к Джине. Акройд провёл жеребьёвку. Эртебран, улыбнувшись Вероне, побежал занимать ворота по правую руку от рефери. Мяч был положен в центре, команды рассредоточились, начальный удар достался юному форварду Девидсону. Джина, не разбиравшаяся ни в одном из футбольных правил, начала следить за играющими, абсолютно не понимая смысла происходящего.