Во дворце
Вивьен сидела на краю кушетки из слоновой кости, разглядывая свои безупречно ухоженные руки. Слуги заботливо расчесали её волосы, одели в прозрачное платье цвета ртути, налили терпкого вина. Всё вокруг источало утончённость – орхидеи в хрустальных вазах, тонкий аромат ладана, мелодичный звон серебра.
Но в глазах девушки не было восторга. Только усталость, пронизывающая до костей. – Леди Бернсайд, как вы себя чувствуете? – мягко спросила служанка.
– Как птица в золотой клетке, – не поднимая взгляда, ответила Вивьен. – Клетке, у которой нет даже щели для воздуха.
В комнату вошла Шион – высокая, внушительная, с волосами, убранными в строгую причёску, и взглядом острым, как лезвие.
– Ты выглядишь… достойно, – оценивающе произнесла она. – Хотя твой поступок до сих пор остаётся загадкой.
– Бегство? Или возвращение?
– Оба. Но твоя кровь всё ещё многое значит. Не позорь дом.
– А Паулин? – внезапно спросила Вивьен, пристально глядя на Шион. – Ты её ищешь.
– Я ищу знамя, – холодно отрезала та. – А не тех, кто с ним сбежал.
– Знаешь, ты всё ещё говоришь, как будто Паулин не была нашей.
– Она была нашей, – тихо ответила Шион. – Пока не стала их.
Шион подошла к балконной арке, где Лирхт уже стоял, опершись локтем на камень. Ветер трепал его плащ, и он выглядел так, словно слился с этой тенью.
– Удивительно, как ты всегда оказываешься там, где тебе быть вроде бы не положено, – сухо бросила Шион, скрестив руки.
– А ты – там, где всех раздражает твоё присутствие, но никто не решается сказать это вслух, – парировал он, даже не взглянув в её сторону.
– С тобой тяжело разговаривать, Лирхт. Слишком много молчания и слишком мало покаяния.
– А с тобой – слишком много театра, – отозвался он, наконец поворачивая к ней голову. – Я не пришёл за комплиментами.
– Разумеется, ты пришёл ради… чистой стратегии? Или тебе просто скучно на базе?
– Мне нравится наблюдать, как твои подопечные падают в обморок от кружева и ответственности. Увлекательно.
– А мне нравится видеть, как ты пытаешься спрятать свои амбиции под тонной угрюмости. Вечная игра в недоступного – тебе не надоело?
– Ещё нет. – Лирхт скользнул взглядом по залу. – Но ты не за этим пришла.
– Может, и нет. Может, просто решила проверить, как ты выглядишь вне своих рваных шинелей. Увы… разочарование.
Он фыркнул.
– Забавно. Ты, кажется, всё ещё уверена, что за тобой последнее слово.
– Нет, Лирхт. Просто я умею говорить, когда остальные боятся.
– Или не тратят голос на бесполезное.
Между ними повисло молчание – не враждебное, но и не дружеское. Скорее – острое. Ветер шевелил фалды её платья и поднимал пыль с камня.
– Не забудь приглядеть за своей ученицей, – наконец сказала Шион. – Здесь любят срывать маски. Иногда – вместе с лицом.
– Благодарю за заботу. А ты – не утони в своей паранойе.
Она кивнула, развернулась и ушла – тихо, с грацией, которую даже в битве не теряют. Лирхт остался стоять, чуть приподняв уголок губ, как будто впервые за вечер развлекся по-настоящему.
