Первый признак неприятностей пришел от офицера связи, молодого, серьезного гвардейца по имени Пайос, чье лицо было запечатлено беспокойством. «Капитан, мы не получаем ответа от «Щедрости Императора», – доложил он, его пальцы порхали по сложному массиву переключателей и циферблатов. «Их последняя запланированная передача была час назад. Они должны были уже проверить». Некоторые начали шутить о том, что их поставки были захвачены пиратами, которые жили за пределами контролируемого Империей пространства, или какой-то ксено-мерзостью в секторе.
Валериус, который следил за ситуацией с командной палубы, почувствовал, как в его животе завязался узел беспокойства. Пропущенные проверки были не чем-то неслыханным, но редким. «Императорская щедрость», крепкое торговое судно с опытной командой, было известно своей пунктуальностью. Если они пропустили запланированную передачу, это означало, что что-то пошло не так. Может быть, есть вероятность неисправности. Но все же, учитывая недавние события и возросшую тревогу и панику среди его команды, даже Валериус был готов с этим смириться.
«Попробуйте вызвать их на всех частотах», – приказал Валериус спокойным, но твердым голосом. «И свяжитесь со вторичной ретрансляционной станцией. Посмотрите, есть ли у них какая-нибудь информация». Пока его подчиненный быстро двигался, чтобы выполнить команду, Валериус начал быстро делать выводы в уме, рассматривая все возможные причины такой неисправности. Однако все было нарушено, когда в комнате раздался крик.
Пока Пайос отчаянно пытался установить контакт, на командной палубе раздался ряд сигналов тревоги, их резкие звуки пронзали напряженную тишину, словно осколок стекла. На пульте управления вспыхнули красные огни, указывая на критический сбой системы.
"Сэр!" – воскликнул Пайос, широко раскрыв глаза от тревоги. "Основной ретранслятор коммуникационной сети… он отключен! Мы потеряли все возможности дальней связи!"
Валериус выругался себе под нос. Это была не просто неисправность. Время было выбрано слишком точно, слишком удобно. Ретранслятор коммуникационной сети был тщательно охраняемой, избыточной системой, разработанной для того, чтобы выдерживать любые повреждения, от скачков напряжения до вражеских атак. Полный отказ, да еще и в такой критический момент, мог означать только одно: саботаж, преднамеренный и точный. Как и ожидалось от ветерана войны, найти виновного не составило большого труда. Однако, возможно, без достаточных доказательств невозможно вынести вердикт, особенно в отношении членов его экипажа, поскольку он начал считать всех вокруг подозреваемыми.
«Запечатайте комнату связи», – приказал Валериус, его голос был жестким. «Никто не входит и не выходит без моего разрешения. Мне нужна полная диагностика, и я хочу ее сейчас. Узнайте, что именно произошло, Ро-17».
Опытный техник, его многочисленные оптические линзы светились холодной эффективностью, склонил голову. «По вашему приказу, капитан. Я лично буду наблюдать за расследованием. Правду почерпнут из духа машины». Его металлические пальцы почти мгновенно начали необходимые протоколы идентификации причины неисправности. Капитан, как его самый доверенный адепт, занимающийся этим делом, может продолжить поиск улик для этого акта саботажа.
Последствия саботажа были леденящими. Аванпост Сигма-9 теперь был отрезан, изолирован, его связь с Империей прервана. Они были одни в огромной пустоте космоса, окруженные неизвестными угрозами, без возможности позвать на помощь. Пропавший конвой с припасами стал серьезным ударом, лишив их жизненно важных ресурсов, в том числе свежих солдат, оружия и продовольствия. Но потеря дальней связи была гораздо более разрушительной. Это означало, что все, что происходило на Сигме-9, какая бы тьма ни шевелилась в ее стенах, останется неизвестным Империи, пока не станет слишком поздно. Это заставило Валериуса приготовиться к худшему, приказав своим подчиненным равномерно распределить все имеющиеся у них припасы между собой. Меньше всего ему хотелось бы деморализовать свою команду и проиграть войну из-за одного члена команды.
