Авось, Небось и Кабы (сборник) - страница 9

Вышел Данило из горницы и обратно за белы руки Царь-девицу ведёт. Оба князю кланяются. Изумился князь.

– Клянусь Ярилой! Сколько лет на белом свете живу, а такой красавицы писаной не видывал. Пожалуй, она Жар-птицу своей красой затмит? Скажи, Данило?

– Истинно так.

– Ну, здравствуй, девица!

– Здравствуй, пресветлый князь, – Царь-девица отвечает. – Много о тебе наслышана.

– Плохого много или хорошего?

– Хорошего больше. Но если станешь возле княжьего престола таких людей держать, – сама на боярина указывает, – государству твоему конец скоро настанет.

Согласился князь, хотя и скрепя сердце.

– Мудрые слова молвишь, девица. Боярину – вору и обманщику – завтра на утре голову отрубят за его козни. А боярский чин на Данилу возложу. Мне хороший советник нужен.

Данило-охотник только головой покачал.

– Спасибо за великую честь, пресветлый князь. Но после свадьбы мы с жёнушкой в её царство возвращаемся. Нам друг без друга не жить. Если хочешь наградить меня, не вели боярина казнить. Отправь на птичник его, гусей пасти. В хозяйстве польза, и другим наука. Пусть люди пальцем тычут и смеются, как хитрый боярин сам себя перехитрил.

– Не многого же ты просишь, Данило, за свою службу, – усмехнулся князь. – Но будь по-твоему. Ждите на свадьбу нас с княгинюшкой.

Немало воды с тех пор утекло. А народ помнит Данилу-охотника и историю помнит, какая с ним приключилась. Сказки, песни, былины складывает про то, как Данило-охотник птицу Счастья за хвост ухватил. Мало кому из удальцов удавалось такое!

Лежит как-то Пёс у себя в будке, голова снаружи, лапой щёку подпирает. И Соловья слушает, который в саду живёт. Заодно хозяйское добро от воров охраняет. А уже ночь на дворе. Луна, как серебряная полтина[17], над крышей повисла, над самым конём.

Вдруг… в саду шорох ему почудился!

Повернул Пёс голову и видит, вдоль плетня из темноты Кот крадётся. Всё ближе, ближе… Соловья схватить хочет. Гавкнул Пёс, да так, что Кота с перепугу, будто катапультой, вверх подкинуло. Соловей, конечно, замолчал сразу. А Кот с досады спину дугой выгнул, шерсть дыбом, и бочком-бочком с угрожающим видом к будке правится. Дескать, счас, блохастый, я глаза-то тебе повы́царапаю! Да только не на того напал. Выбрался Пёс из будки, да как рыкнет!.. Кота будто ветром сдуло.

– Эх, такую песню испортил!

Повздыхал Пёс, хвостом махнул и обратно в будку забрался. Вскоре оттуда храп послышался.

Только Пёс захрапел, а Кот уже тут как тут. Обратно к собачьей будке крадётся… осторожно, с опаской. В двух шагах замер и тихо, вполголоса… «Мяу!» Чтобы проверить, спит Пёс или так себе, притворяется? Потом к будке прыг, схватил железную миску и миской по крыше, что есть силы… бам! бам! бам!

Сам наутёк! От греха подальше…

Будка, словно живая, запрыгала, зарычала, заворочалась. Наконец, и вовсе кверху дном опрокинулась. Выскочил Пёс… «Г-гав!!!» Озирается по сторонам. А Кот, вот он… глазища зелёные из-за угла светятся! Бросился Пёс за Котом, Кот от него. Да с лаем, с мявом раз десять вокруг подворья обежали. Такой переполох поднялся! Коровы мычат, свиньи визжат-хрюкают, куры квохчут. А Кот уже на крышу забрался и башкой