– Спасибо огромное, Максим Яковлевич! – с воодушевление сказал я, – Я не подведу наш факультет и вас! И партию! – зачем-то добавил я, хотя пока что был только кандидатом в партию.
– Ну, с Богом, – сказал мой руководитель, слегка усмехнувшись.
Москва. 1990е
Оба моих родителя окончили Московский университет, их хотели было распределить в богом забытое управление на краю света за полярным кругом, но тут дед подсуетился и они остались в Москве – отец двигал фундаментальную науку, а мать, отработав положенное по распределению, ушла из специальности, получив довольно непыльную и хорошо оплачиваемую работу в министерстве. Она вообще была очень заводной, боевой и, конечно, самой красивой и яркой блондинкой. В любой компании она немедленно привлекала внимание и становилась центром его. И абсолютно не была похожа на своих родителей, моих бабушку и дедушку, которые мало того, что оба были брюнетами, так и не отличались ни заводным характером, ни повышенной общительностью, а скорее были людьми суровыми, но любящими.
Отец был очень мягким и крайне интеллигентным человеком. К началу перестройки защитил кандидатскую, с энтузиазмом собирал материалы для докторской, помаленьку преподавал студентам, мы ездили летом в Анапу на 2 недели, потом меня передавали бабушке и деду, с которыми мы проводили увлекательное время на даче, а сами уезжали еще куда-нибудь с друзьями на машине – отдыхали от меня, значит.
Бабушка и дедушка жили неподалеку от нас, в соседнем доме и всячески нам помогали – свою дочь, мою маму любили, а отец для деда был не просто родственник, а еще и ученик и коллега – они работали на одной кафедре в университете, отец можно сказать продолжал дедово направление в науке.
В целом сейчас я понимаю, что по позднесоветским меркам мы жили хорошо. Большая квартира в сталинке у м. Университет, родители, увлеченные своей работой, получали неплохие по тем временам деньги, друзья и коллеги, собирающиеся шумной веселой толпой по праздникам – веселые, с неизменными песнями под гитару, дедушка и бабушка, жившие в соседнем доме, всегда готовые прийти на помощь или просто на чай…
Но в начале 90-х все стало меняться.
Дневник. Ленинград 1930е
В деканате были в курсе приказа, но ничего еще не было готово. Поэтому меня отправили пока передавать дела коллегам, сдавать книги в библиотеку, приводить в порядок комнату в общаге.
Чем я в лихорадочном возбуждении и занялся. Довольно скоро мне выдали и билет на поезд, и командировочное удостоверение, и другие сопроводительные бумаги. Командировочных денег тоже отсыпали, негусто конечно, но немного пожить можно было.
Максим Яковлевич заверил, что телеграфировал своему давнему коллеге о моем приезде и в Большом Невере меня будут встречать.
Наконец приступили к проводам. Они были недолгими – за годы, проведенные в Ленинграде я не успел обзавестись близкими друзьями, так, коллеги по работе да соседи по общаге. В лаборатории собрался коллектив, заведующий, Петрович, мировой в целом мужик, выдал нам поллитра спирта, старшие много говорили о том, какой я молодец и как меня будет не хватать, о целях и задачах института, о том, кто в каких полевых экспедициях участвовал и какие приключения и истории с ними случались.
Некоторые смотрели на меня если не с осуждением, то с непониманием – типа что тебе здесь плохо сиделось? Были и коллеги, глубоко поддерживающие и понимающие мое решение. И даже желающие поехать за мной вслед. Но когда-нибудь потом, когда я обустроюсь там и все разузнаю. Просили обязательно писать письма на кафедру. На том и порешили. Поллитра закончились быстро, попрощались, Петрович напоследок сунул мне еще одну поллитровку, замотанную в крафтовую бумагу.
