- Ты его защищаешь? Уму непостижимо.
- А ты загляни в пакеты и скажи, что это грубо. И лимон съешь, чтобы я не видела твоей довольной улыбки. Расцвела сразу.
Забываю про цветы. Бегу к пакетам. Первое, что вижу – лейбл Fendi на белоснежной коробке. Открываю, развязав золотистую ленту.
Это не платье, как я ожидала. Это костюм из брюк, футболки и бомбера. Такой стильный и красивый, что его спокойно можно надеть в клуб... но я помню, что пригласили-то меня на джип-сафари. И это как нельзя кстати, потому что – сейчас понимаю – я бы выставила себя на посмешище в моей подделке «Адидас».
- Похоже, гонять тебя там не будут, - Эва оценивающе смотрит, как я кручусь перед зеркалом. – Иначе к чему такие траты. А вторую открой. Это белье, мне кажется.
Это боди из тонкого, изумительно красивого кружева. И пеньюар. Пока я глажу эту красоту, боясь осквернить ее прикосновением к своему телу, Эва злорадно ржет.
- А это чтобы отработать сафари. Но все равно, респект. Ты знаешь, сколько стоит белье от Karine Gilson? Это не Виталик, которому все равно, в чем ты. Помнишь романтик зимой на заброшенной стройке, когда придатки чуть не застудила? Зато побежала на свиданку в чулках и стрингах на голое тело. А он даже хату на час снять не позаботился.
Воспоминания о моем парне неуместны. Испытываю чувство раздражения. Черт возьми, а ведь я была слепа. Считала нормой, что он экономит на мне, лишний раз не купит кофе в ларьке, молчу уже о кафе... Подарков я тоже от него почти не видела: на праздники, включая мой день рождения, он всегда удачно сваливался с гриппом или уезжал к родне в село. Обещал озолотить по приезду или выздоровлению, но все как-то забывалось. А ведь работал и получал больше, чем я в бухгалтерии. Да, никогда меня не обижал, в рот заглядывал и читал стихи, но... обида была уже в его отношении ко мне и нежелании баловать и лелеять.
Конечно же, подарки Азамата носили совсем другой характер, но мне, девочке, которую никогда не одаривали, сейчас было невероятно хорошо. Не имело значения, что он больше заботился о том, чтобы я не ударила в грязь лицом на сафари, да и ублажила его взор красивым бельем впоследствии.
- Наши курицы умрут от зависти. Смотри осторожнее. Количество желающих переломать тебе ноги с этого момента увеличится втрое, - вздыхает Эва. – Кстати, не хочешь позвонить Виталику? Оторвать от пива на лавочке?
- Перестань.
- Да я что, я просто. Но Азамат вряд ли потерпит, чтобы ты с кем-то кроме него кувыркалась в этом белье. Пора отсекать изжившие себя связи.
Телефонный звонок заставляет меня подпрыгнуть. Черт, только не Виталя. Я не хочу с ним говорить. На контрасте с событиями последних дней я его уже ненавижу.
Номер незнакомый. Отвечаю, поглаживая кружева боди.
- Добрый вечер, Лана. Ты получила мои подарки?
В горле пересыхает, все слова исчезают. Чувствую, как у меня подкашиваются ноги, лишь сердце в груди отбивает бит радостной мелодии. Мычу в трубку, не в состоянии связать двух слов.
- Ты одна? – вкрадчиво интересуется Азамат. Хочу соврать, что да, но не могу.
- Нет... я с подругой... с Эвой.
- Надень это белье и выйди туда, где нас никто не потревожит. Я жду.
Вполне резонный вопрос «зачем» гаснет, не успев оформиться. Я прекрасно понимаю, зачем. Не поясняя ничего Эве, прихватываю коробку, выхожу из комнаты, закрываю за собой двери санузла.
- Азамат, мне надо переодеться. Вы... ты... перезвонишь? Я сейчас...
