– Здесь можно устроить мини-кафе, – сказал он, делая очередную запись в блокноте. Фрэнк в этот момент снимал на камеру потолок, украшенный прекрасным гипсовым растительным орнаментом.
– Вы вроде бы хотели начать с подземелья? – просила Саманта.
Гоф согласно кивнул и оторвался от своих записей: – Да, пойдёмте.
– Подождите, – вдруг сказала Вуд, – Предлагаю разделиться. Гоф и Фрэнк, вы исследуете подземелье, а я с Денисом – второй этаж, заодно и документы проверю.
– Я помогаю Фрэнку, поэтому пойду в подземелье, – тут же заявил Дени.
– Исключено, – голос Саманты прозвучал резко и строго.
– А знаешь, мы с тобой потом заберёмся на одну из башен и снимем ближайшие окрестности, как вид из будущего отеля. А пока иди с мамой, – Фрэнк улыбнулся, забрал у мальчика оборудование и дружески похлопал его спине.
Саманта показала мужчинам вход в подземелье, а затем повела Вуд и Дени на второй этаж.
– Зачем в замке подземелье? – спросил Дени.
– Вообще-то оно задумывалось как способ незаметно покинуть замок при его блокаде, но чаще всего там пытали военнопленных, – ответила Вуд.
– Поэтому замок и называли кровавым. Говорили, что замок влияет на людей, делает их более жестокими. Поэтому Джон не хотел его продавать, – продолжила уже Саманта.
– Тогда зачем здесь открывать отель? Если замок плохо влияет на людей, – не отставал Дени.
– Это лишь сказка, Деннис. Люди часто обвиняют в своих страшных преступлениях магию, – объяснила Вуд, но Дени показалось, что Саманта с ней не согласна.
Едва они оказались на втором этаже, как в стене коридора волной прошёл какой-то странный скрежет и шорох. Показалось, что кроме этого тихого шума кто-то шёпотом переговаривается. Источник звуков стремительно отдалялся от присутствующих, а потом и вовсе стих.
– Здесь есть крысы? – спросила Вуд. Её голос был спокойным, это было естественным явлением для таких зданий.
– К сожалению, да. Мы с ними боремся, но ближе к зиме появляются новые, – ответила девушка.
Документы находились в кабинете. Саманта открыла ключом деревянную резную дверь, и они с Вуд вошли в тесную комнату. Хранительница оставила дверь открытой, чтобы не терять из виду ребёнка. Дени не спеша шел вдоль стены, рассматривая портреты Чардов.
Вуд углубилась в работу и начала с проверки копий документов о купле-продаже замка, а затем ей на глаза попался пожелтевший листок бумаги. Не только на ощупь, но и на вид он скорее напоминал старую измазанную чернилами тряпку. Она освободила вторую руку и аккуратно взяла ветхий лист двумя руками.
“Мы надеемся, что новый хозяин Багрового замка будет чтить историю и традиции этого места.
В замке могут жить только те, кто исповедует христианство. Необходимо всегда носить нательный крест.
На территории замка запрещено разводить скот и проливать кровь. Детям младше пятнадцати лет также запрещено проживать в замке.
Нельзя ходить в подземелье в одиночку.”
– Это правила Джона Фрая? – листок в руках Вуд заметно подрагивал.
– Да, – ответила Саманта. – Некоторые историки, говорят, что правил было больше. Джон их составил для своего преемника. Но церковники, решив продать замок, оставили только шесть рекомендаций.
– Странно, – подумала Вуд. – Первые два правила для церкви вполне объяснимы, но вот последние… Надо будет уточнить у юриста, имеет ли этот документ юридическую силу. Хотя я больше чем уверена, что нет.
Дени медленно прохаживался вдоль ряда портретов. Незнакомые люди в странных богато расшитых одеждах надменно взирали на него с высоты. – Ну и уроды! – подумал он и даже сфотографировал одного из прошлых хозяев замка на телефон, отметив про себя, что тому очень не повезло при жизни. Но несмотря на отрубленный нос, мужчина очень гордо позировал художнику.
