– О-о! Хелен, это
великолепно! – еще больше воодушевился Муратар. – Вместо того, чтобы посылать
сигнал, просто взять и прервать постоянно идущий! Конечно, в таком случае будет
расходоваться больше энергии, это будет стоить дороже и есть риск, что
силосодержащий элемент выдохнется в неподходящий момент.... Но для охранных
систем дома несложно сделать регулярные проверки кристаллов... Зато никто бы не
подумал о прерывании сигнальной линии!
– Поэтому нужно
предусмотреть, чтобы эти сигналы были уникальными для каждого артефакта... или
дома, – продолжила развивать мысль Хелен, глядя на вертала. – Чтобы их позывные
не накладывались. И... чтобы их имитацию было сложно подобрать взломщикам,
когда об этом принципе всё же станет широко известно...
Улыбающийся Артам,
откинувшись на спинку стула, хмыкнул в сторону пижона:
– Ну что, эйр Хайдат,
теперь вы понимаете, что котронцы могут быть о-очень заинтересованы в Хелен как
в артефакторе? С ее-то сообразительностью и необычным видением обычных вещей?
– Осталось только
проследить, чтобы сообразительность эйры Бальмануг осталась в Осебрутаже, –
серьезным тоном добавил декан Эмирит, глядя на герцога Кагматта. – Не так ли,
Тобиас?
Тот задумчиво кивал,
а затем глянул на девушку.
– Хелен, а что в
самом конце котронского подарка? Внутри яйца?
Девушка опешила.
Она-то думала, что подобные неудобные вопросы остались во вчерашнем дне.
– Я... кхм.
– Мне почему-то
кажется, ты догадываешься, что там, – веско добавил герцог Кагматт, не сводя
взгляда с подопечной.
Наверное, так
намекая, что не стоит ему врать в очередной раз.
Хелен отвела взгляд
от опекуна, по пути зацепила удивленный взгляд Вакрока, что сидел ближе к отцу.
На Лернавая смотреть не стала, он и так ей не верит, никогда не верит.
– Я... не уверена,
будто знаю, что в яйце... Вчера на какой-то один лишь миг показалось, мелькнула
идея, но вряд ли на самом деле...
– Хелен, ты должна
сказать! – заявил жених сбоку.
– Не должна! –
Качнула головой девушка.
– Но нам пригодится
любая подсказка, которая, возможно, поможет открыть эти шкатулки, – высказался
пожилой эйр Аршадан.
– Эта подсказка не
поможет. И, может, их вообще не стоит открывать? – предложила Хелен.
Ей стало страшно.
Вдруг котронцы на самом деле иномиряне, и шкатулки при открытии действительно
пошлют сигнал. Но что тогда произойдет? А если иномиряне недружелюбно
настроены, и коллеги – или конкуренты? – им не нужны? Что, если шкатулки
возьмут и взорвутся? И разнесут заодно полстолицы Осебрутажа? Ведь почему-то
грын не был рад приходу "других людей".
– Почему не
открывать? – последовал вопрос от Артама с другой стороны стола.
– Чтобы котронцы не
украли у вас перспективного артефактора, который смог их открыть? – фыркнула
Хелен.
– Не слишком ли ты
забегаешь вперед, эйра Бальмануг? – хмыкнул пижонистый Хайдат. – Ты их еще не
открыла.
– И не хочу
открывать! Можете сами этим делом заняться.
– Хелен? – обратился
к ней дядя, заглядывая в глаза. – В чем дело? Чтобы ты отказывалась от интересной
загадки? Что тебя смущает? Что в том ракасовом яйце?
Ну если еще и дядя на
одной стороне со всеми...
– Возможно, там игла.
Эйр Хайдат хохотнул.
Вертал как подался вперед, так и сидел, глядя внимательно на девушку.
"Надо намекнуть ему осторожно, что котронцы могут быть другими людьми, о
которых говорил грын, – подумала Хелен. – Может, пусть шитеры за ними
проследят? Или не стоит?".
