Бар «Сломанный компас» - страница 15

– Ммм?

– А Роман всегда был таким?

Она вздохнула.

– Нет. Раньше он был ещё хуже. Только потом на войне его подрихтовали. А потом женщина бросила ребёнка у него под дверью. И с тех пор он как будто не живёт, а просто выживает.

Тишина.

Мы жевали пирог.

С клубникой. Приторно-сладкий, как будто специально, чтобы компенсировать горечь этой главы. Интересно, а автор плачет? Или у неё тоже есть пирог?

– А ты, Лея? Ты точно собиралась сюда только на денёк?

Я глянула в окно.

Дом Романа. Тот самый.

Занавеска на втором этаже качнулась.

Будто он тоже смотрел.

– Нет. Похоже, я уже давно знала, что останусь.

Грета кивнула.

– Тогда привыкай. К пирогам, к сплетням, к людям, которые лезут в душу.

– Уже.

– И к мужчинам, которые слишком мрачные, чтобы признать, что они чувствуют.

Мы чокнулись чайными кружками.

И вдруг мне стало легче.

Чуть-чуть.

***

– Леееей, давай быстрее! Эти шоты сами себя не сделают! – Мэг накинулась на меня с подносом, полным лаймов и соли.

– Иду, госпожа хаоса! – крикнула я в ответ, ловко выдавливая сок в шейкер.

Сбоку Майло уже раскидывал стопки. Кэсс набирала лед в ведро. Кто-то из зала заказал «Пьяного единорога» – наш фирменный шот, от которого потом все либо поют, либо рыдают.

– Лея, – Крис наклоняется ко мне. – Ты выглядишь как человек, у которого был секс.

– Я выгляжу как человек, у которого был ор в лицо и пирог с бабушкой. Почти то же самое.

– Секс с пирогом? – Мэг подпрыгнула рядом. – Я в этом городе три года, и такого не пробовала.

Мы все рассмеялись, а потом Майло вставил:

– Ага, зато ты пробовала того байкера из соседнего города. Он же рычал, как микроволновка.

– ТЫ ОБ ЭТОМ НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ЗНАТЬ! – Мэг кинула в него кусок лайма, который он поймал зубами. Бля, этот бар реально цирк.

Шейкер дрожал в моих руках. Классика: две текилы, один гренадин, лайм, соль, и побольше сплетен.

– Ну давай, – протянула Кэсс. – Колись. Что за буря была у тебя сегодня утром? Грета пришла с выражением «кто тронет мою девочку – тот труп».

– Просто… – я закусила губу. – Роман решил, что я «увела» его дочь.

– Ох ты ж, блядь. – Мэг присвистнула. – Он тебя не пришиб?

– Почти. Но потом я его послала.

– ПРЯМ ПОСЛАЛА?

– Ну как бы… словами. Но да, послала. Слова были очень убедительные.

Все трое на секунду зависли.

– Я. Тебя. Обожаю. – Кэсс хлопнула меня по плечу. – Это надо отпраздновать.

– Я за! – Мэг уже доставала шоты. – За то, что ты дала отпор главному Грампи Мэну этого города!

Майло только фыркнул:

– Уверен, он в душе рад, что ты на него наорала.

– Почему?

– Потому что он любит сильных. Он сам весь из грубых кирпичей, его нужно либо разбивать, либо забирать в тёплую ванну.

– Ты так сказал, будто это романтический рецепт.

– Потому что это и есть романтика, девочки, – Мэг взмахнула шейкером. – Немного боли, немного грязи, и кто-то, кто целует тебя, пока ты кусаешься.

Мы замерли на секунду.

Потом заржали.

– За Романа. – сказала я, поднимая шот. – Чтобы в следующий раз не орал.

– За тебя. Чтобы продолжала сносить ему крышу.

– За нас. Потому что мы – бар, где даже шоты знают, что ты чувствовала.

Мы чокнулись. Выпили. И продолжили работать, как будто не было ни ссоры, ни боли.

Потому что в этом баре, между столиками, бутылками и жизнями – мы были своей маленькой family.

Я откинула голову назад, пытаясь отдышаться после пятого подноса заказов. Зал гудел, музыка – громче обычного, вечер пятницы был неумолим. Но мне нравилось. Даже когда устала – это было по-настоящему. Настоящая жизнь. Настоящие люди.